Если форма есть закон, по которому движутся частицы, закон этот менее всего постоянен, он непрерывно изменяется. Пока длится жизнь, живое существо меняется; правда, и здесь мы охотно поступаем, как и в других случаях: принимаем наше определение за регулятивный принцип и отыскиваем в организме такие отношения, которые именно и остаются неизменными в ходе органических изменений, а самые изменения рассматриваем как приспособление, направленное к тому, чтобы сохранить отношения, принятые нами за типичные. См. Дриш (I, p. 185)18, внешние условия могут нарушить гармоническ/ую/ функцию органа, то есть результат его действия на весь организм, не нарушая его собственные функции, так как при изменившихся условиях прежний результат его работы будет иначе отражаться на целом. Тогда изменение собственной функции восстанавливает гармоническую, и в этом состоит «акт приспособления». Однако, не все изменения можно рассматривать с этой точки зрения: помимо функциональных и приспособительных изменений существует ещё по меньшей мере 3 типа: 1) связанные с развитием – рост и/у/сложнение, 2) некротические и 3) пропагаторные.
В наиболее типичных случаях эти три рода изменений слагаются в общий циклический или, точнее, ритмический процесс, который часто называют морфогенезом, и который мы обозначаем как морфопроцесс. Процесс этот строго специфичен, то есть повторяется в бесчисленных поколениях с незначительными лишь отклонениями. Именно такие процессы и представляют настоящий объект систематики: мы систематизируем морфопроцессы, и, прежде всего, и легче всего те из них, которые носят ритмический характер; в этом случае описание одного периода заменяет полное описание морфопроцесса, так как одно поколение мы принимаем во всем подобным остальным, а такие отрезки служат единицами сравнения; отрезок ритмического морфопроцесса, равный одному периоду, условимся называть онтогенезом.
Итак, следующей ступенью в определении организма будет определение его, как такой системы, в которой взаимодействие частей обеспечивает, если не длительную неизменность, то ритмическое повторение определенного цикла изменений. Для известной ступени эмпирического знания такое определение вполне достаточно, хотя оно грубо противоречит философии жизни. Оно тотчас становится неточным, как только мы убеждаемся, что в действительности циклы точно не повторяются, что они медленно, но верно изменяются в определенных направлениях; а весь живой мир, как целое, непрерывно изменяется даже без того, чтобы в нем ярко выступала какая-либо цикличность, хотя, может быть, просто мы ещё не нащупали этот великий ритм: правда лишь в спиральном движении, прямая и круг одинаково ложны, говорит А. Белый20[5]. Итак, всякий организм есть, в сущности, морфопроцесс, и характеризуется он