Щеки у Агаты слегка порозовели. Она встала и, пританцовывая под восточные ритмы Наташи Атлас, перешла на диван к столику и разлила коньяк по бокалам. Я тоже перешел на диван. Мы сели на свои места, но как-то по-новому. Агата, подогнув одну ногу под себя, практически полностью повернулась ко мне. Мы подолгу смотрели в глаза друг другу. Я преодолел какой-то внутренний барьер, больше не смущался и не отводил глаз. Глазами я отдавался Агате и овладевал ею – мы очутились в общем ментальном поле и, обнаружив взаимную комплиментарность, словно бы танцевали или же вели какую-то игру, в которой были соперниками примерно равных сил. Между нами начался тайный бессловесный диалог. Смысл звучащих фраз больше не имел значения. Мы шаг за шагом куда-то уходили от мира, быть может, вглубь, туда, где, как уже обозначено, разум затемняется, теряет свою силу и контроль. Агата вела меня туда, ласково и лукаво приглашая. Глаза её смеялись. Мы поговорили о какой-то ерунде, потом она подняла бокал и произнесла тост, то есть поздравила нас обоих с Днем рождения. После того, как мы выпили, она спросила:
– А ты веришь в гадания?
– Нет, – ответил я, – после четырех куров технического факультета начинаешь по-другому воспринимать всё это. Это все – теория вероятностей. А ты?
– Нет. Я верю не в гадания, а в гадалок. Если они настоящие. Если гадалка обладает даром, то она может на чем угодно погадать. Хоть на спичках.
– А я могу по узорам на подушечках пальцев определить психический тип человека.
Агата тут же протянула мне руку, я взял её и развернул ладонью вверх. Рука у неё была изящная и легкая, приятная на ощупь. Я уже примерно знал, что у неё будет на кончиках пальцев. Развернув подушечки пальцев к свету, я изучил каждый пальчик и изумился: у неё было семь завитков и три петли – узоры были четкие и однозначные.
– Ого! Да ты гений! У тебя семь завитков, – сказал я.
– А что это значит? – Агата приятно взбудоражилась.
Я объяснил ей, что папиллярные узоры на пальцах подразделяются на три типа: завитки, петли и дуги. Завитки соответствуют сложной организации интеллекта – чем их больше, тем неоднозначнее человек видит мир, он предрасположен к научной или творческой деятельности. У Эйнштейна было то ли семь, то ли восемь завитков. Завитки это самый сложный из трех возможных узоров – папиллярные линии образуют замкнутые кольца или спирали.
Преобладанием петель (линии образуют петли, но не замыкаются) обладает большинство населения земли – это