Клуб «Апатия». Роман. Леонид Левкович

со всеми остальными словами. Агата воспринимала мир вне слов – сначала она видела, например, яблоко, как-то его воспринимала, какой-то не обозначаемой совокупностью зрительных, тактильных, обонятельных и вкусовых ощущений, а потом уже, вероятно, говорила про себя – вот этот феномен в мире называется почему-то яблоком. И дальше, если у неё было настроение, рассуждала: слово яблоко используется людьми во многих словосочетаниях, предложениях и словесных умозаключениях. И действительно иногда хочется поверить, будто то, что я воспринимаю и чувствую, обозначаемое яблоком, имеет какое-то отношение ко всему, что о нём говорится. Любовь гораздо обширнее, сложнее, глубже яблока. И о любви составлено в десятки тысяч раз больше предложений, словосочетаний и словесных умозаключений, чем о яблоке.

      Мы часто встречались с Агатой, занимались любовью, гуляли по городу. Обычно я приезжал к ней в квартиру. Раза два или три она появлялась у меня. И всегда мы были только вдвоем – встретившись, мы не искали других людей, компаний, нам это просто было не нужно. Мою потребность в других людях Агата удовлетворяла полностью. И мы особенно-то не вглядывались друг в друга. Мы смотрели на мир и делились впечатлениями. Иногда мы просто обсуждали всё вокруг. Мне казалось, что между нами – идеальные отношения, и в такие моменты я пугался, обнаруживая, что ничего не вижу впереди, никакого развития отношений, углубления, никаких знакомств с родителями, братьями и сестрами, никакого экспериментального совместного проживания, никаких ожиданий, признаний, предложений и обсуждения даты свадьбы… никаких праздников и милых подарочков на день Святого Валентина, 23 февраля и 8-мое марта… ничего – сплошная темнота. Сегодняшний день, каждая настоящая минута, проведенная с ней, приобретали особую ценность.

      Однажды Агата предложила съездить на Градское кладбище. Она захотела показать мне могилу, любимую всеми её друзьями по «Апатии», – могилу, как они её называли, вечной невесты. Ожидалась ночь полнолуния, и Агата предложила в эту ночь побывать там. Взбрело это ей в голову часов в девять вечера. «Сегодня же полнолуние! – почти воскликнула она, – поехали на Градское?»

      «Зачем?» – спросил я.

      «Так просто», – ответила она.

      Мы думали, что встретим на Градском Леонардо, Альмиру еще кого-нибудь, ведь они каждое полнолуние совершали паломничество к могиле Вечной невесты. Однако никого там не оказалось. Возможно, мы ошиблись, и полнолуние будет только на завтрашнюю ночь.

      Приехали мы на кладбище часов в 12-ть ночи на такси. Таксист, подозрительный дядька с усами, довез нас до остановки возле парка, а дальше мы пошли пешком. На Агате был особенный наряд: гриндерсы, сетчатые колготы, черные латексные шорты в обтяжку, черный латексный лифчик, сетчатый топ, ошейник на шее, а поверх всего этого – длинный иссиня-черный бархатный с бордовой подкладкой плащ с капюшоном. Агата купила хризантему, собираясь возложить её на могилу Вечной невесты, и бережно несла