На него смотрел не семнадцатилетний подросток, мечтающий о светлом будущем. Существо в зеркале скорее походило на узника концлагеря, только что освобождённого из плена. Осунувшееся, заросшее бледно-синюшное лицо со вздувшимися венами, красные глаза, едва заметные из-под отёкших век, грязные спутанные волосы. На шее, слева и справа – корочка засохшей крови. Может быть, виноват тот самый нестерпимый звон? Когда он был? Сегодня? Неделю назад?
– Теледу, что же ты наделал, – прошептал Калан, смутно понимая, что кризис миновал. И что ему предстоит жить в этом мире совершенно одному.
Зазвонил телефон.
Медленно, едва держась на ногах, Калан добрался до аппарата.
– Калан? – крикнул в трубке встревоженный голос.
– Гелада, – прохрипел он, сам испугавшись звука своего голоса.
– Лан, милый, что с тобой? – кузина едва не плакала. – Вы не приехали на мамины похороны, а потом я узнала, что тётя… Калан, почему ты не сказал нам? Ладно Теледу, с него станется, но ты… Я звоню вам четвёртый день, я обзвонила всех знакомых, но никто ничего не знал. Я уже написала заявление о пропаже в полицию и прямо сейчас собиралась отнести его, но решила набрать ещё раз… Калан, куда вы пропали? Что случилось?
Так значит, телефонный звон был не только в бреду. Значит, Гелада и вправду беспокоилась…
– Прости, – еле слышно сказал он, прижавшись спиной к стене.
– Что с тобой? Ты болен? – продолжала засыпать вопросами Гелада.
Звонкий голос кузины вспышками отзывался в ещё не совсем ясной голове Калана. Тихо, по стенке, опустившись на пол, он тяжело выдохнул.
– Лан, – решительно раздалось в трубке. – Что бы там ни было, сиди дома. Я заеду за Лемуром, и мы будем у вас в ближайшее время. И только попробуй не открыть мне двери! – закончила Гелада. – Слышишь?
– Хорошо, – покорно ответил Калан.
– Значит, так, – Лемур расхаживал по комнате, сосредоточенно сцепив руки за спиной. Гелада осторожно, но уверенно оттирала губкой засохшую кровь с шеи Калана. – Во-первых, это ужасно. Теледу всегда был безответственным, но чтобы так… – Калан и Гелада хором вскинули головы, с осуждением посмотрев на него. – Прости, я всё понимаю, но так оно и есть. Во-вторых, я рад, что он отпустил тебя. Это уникальный случай, но вы были такими разными… Может, именно это тебя и спасло. И хватит сверлить меня глазами!
Калан вздохнул.
Лемур и Гелада были на семь лет старше – и намного мудрее. Их советы всегда здорово помогали, и Калан привык доверять кузенам. Даже Теледу прислушивался к их словам, а это чего-то да стоило.
– Нам нужно решить, что дальше. Если общество узнает, что ты остался один, твоя жизнь будет весьма печальной. Отношение к одиночкам, сам знаешь, предвзятое. Их считают сумасшедшими, не от мира сего. Никто не воспримет всерьёз человека, который выжил после смерти близнеца.
– Лем, выбирай выражения! – одёрнула его сестра.
– Мы взрослые люди, и давайте хоть сегодня называть