А я не переставал мрачнеть на глазах у своей прекрасной напарницы. Не нравилось мне все это: ни когда они вышли, ни сейчас. Чуйка, что ли. Не так что-то, не так! Что может пойти в разрез с законом и моралью? Паззл, мать его! Барабанщик и басист, они эльды, но к чему такая резкая смена коллектива. Может, я и старик, но новости читаю. И одна из них всплыла в моем сознании, надо было сказать раньше, а не стоять столбом и притворяться идиотом!
– Элейн! – напарница, по тону определила, что у нас проблемы, и как-то слишком быстро стала серьезной. Ее крохотный носик наморщился, а слегка поджатые губы вызывали приступ умиления. О боже, да я извращенец. Фу, нет, стоп. – Как определить демона?
Дело в том, что демоны слишком похожи на эльдов, их отличительная черта – это почти незаметные, иногда одна, иногда две, черные точки на лбу. Со временем они вырастают до рогов, но обрубившие их оставляют шрам.
– Шрам или тату, – задумчивость напарницы сменилась на прыть, как только она сообразила, в чем дело. – Поняла, – прекрасное зрение эльдов иногда может сыграть на руку.
– Я пока вызову опергруппу.
– Нет, не надо! – Элейн внезапно схватила меня за руку и рванула к дереву. – Там кольцо из них! Смотри туда!
У дерева образовалось странное кольцо из эльдов. В их действиях, танце и движениях не было привычной плавности и осознанности. Их тела двигались в такт чьим-то мыслям, они были подобны марионеткам. Дерганные шаги и неестественно выгнутые руки. На них было страшно смотреть. Живые зомби.
– Они у дерева, Орин! Стреляй, стреляй в них! – демоны не могут управлять мертвым телом. Им нужна душа. Я смотрел на Элейн и видел слезы. Знаю, когда убиваешь впервые, сердце так и норовит разорваться. А тут – своих. Не нужно быть гением, чтобы понять. Мы не успеем.
Несколько раз пальнув в воздух и создав коридор, мне удалось уложить двоих. Но там была добрая дюжина, может, и того больше. Семнадцать патронов и запасная обойма. Спустил все, убил пятерых. Далеко. Элейн пыталась пробиться ближе, но они сдетонировали. Огромное рыжее пламя кольцом окутало дерево, разрывая тех, кто стоял ближе. Куски камней пулями врезались в пространство. Мраморные колонны обрушились на остальную часть толпы, а дерево, как в замедленной съемке, медленно падало в воду с протяжным гулом, погребая под собой баржу вместе с группой. Ветви Иггдрасиля упали на край моего города, разрушая мост и подъездные пути, маленькие дома и маленькие лодки. Символ мира и жизни унес маленькие, но такие большие жизни, оставив город утопать в отчаянной скорби. Мы знали, что это грязное море рано или поздно выйдет из берегов. Знали…
Такая маленькая, такая потерянная
Я нашел ее в одном из этих грязных