В последний из таких вечеров, в которые я гасила свою совесть спиртосодержащими напитками, мне довелось побывать на крутой вечеринке. Её устроил мой хороший приятель, сын нефтяного магната, по кличке «Одиннадцать».
Народу стояла тьма. В огромном особняке элитного пригорода Лондона собрались люди самого разного контингента. Я никогда не была до того момента на вечеринках подобного характера. Курили траву на дорогих кожаных диванах, блевали там, где пили, а пили там, где нюхали кокаин. Девушки были похожи на очень дешевых, если вообще не бесплатных, шлюх, а молодые люди, если можно их так назвать, выглядели среднестатистическим быдлом, которое точно нельзя пускать на порог такого дома. Я бы точно не пустила, но Одиннадцать было плевать – он орал во всю глотку: «Зовите всех своих друзей! Здесь бесплатные наркотики и выпивка! Я хочу очень много народа в своем доме!»
Атмосфера была специфическая, короче говоря. Мне на тот момент как раз подходила.
Я выбрала место, и сидела там в одиночестве, поглядывая на окружающих людей. Творился дикий хаос. Билась посуда, статуэтки, ломались стулья. Всем было настолько весело, что никто не обращал внимание, как пара ребят обкрадывали гостей. Похоже, что из всех присутствующих, это видела только я.
Стоило ли сказать об этом хозяину дома? Возможно. Но я не стала этого делать. Лишние проблемы мне были ни к чему, да и Одиннадцать был в неадекватном состоянии, которое вряд ли позволит ему понять то, что я ему соберусь сказать.
С лестницы второго этажа скатилась девчушка на сноуборде, держась одной рукой за перила, а другой размахивая трусами, крича во всё горло «Еееееее!». Молодец, заботится о технике безопасности, некрепко вцепившись в перила.
Когда я поняла, что здесь некого слушать, потому что все окружающие – в хлам, я поднялась на третий этаж. Второй был забит безумно трахающимися парами, групповухами, фетишистами и транссексуалами. На третий этаж навряд ли дошел бы хоть кто-то из этого скотского сборища.
На этаже стояла пронзительная тишина. Мне понравилась звукоизоляция этого дома, честное слово. Закрыв дверь с лестницы, я закрыла доступ к бассовой музыке, крикам, пискам, визгам, стонам, и прочим мешающим мне звукам.
Я зашла в первую попавшуюся комнату. Она была забита огромными книжными шкафами, в которых не было ни одного просвета. Всё, буквально всё было забито книгами. В самой середине комнаты стоял большой стол, окруженный диваном и креслами. На столе лежали какие-то бумаги, небольшая бронзовая статуэтка, и книги. Я ели удержалась от громкого возгласа восхищения. Я обожаю книги, и эта комната привела меня в дикий восторг. Судя по всему, это рабочий кабинет папаши Одиннадцать. Навряд-ли он сам хоть раз в своей никчемной жизни бывал в этой