Пути Миритов. Недобрые всходы. Дана Канра

только жаль едва ли не до боли, что большинство юных дворянок мечтает увидеть себя на ее месте – бедные наивные девушки не понимают, что кроется за королевской властью и насколько тяжелая ответственность лежит на плечах супруги монарха. Слава и почтение народа нельзя получить, но можно заслужить, а как быть, если она относится к южанам, попытавшимся убить монарха? Разумеется, тот давний случай замяли, никто из вассалов Аминана Анвара не отправился в тюремный замок Апимортен с тем, чтобы позже заслуженно сложить свою голову на плахе, а сама Камилла тогда едва увидела белый свет и вроде бы та грязная история не бросала на Инамов тень вообще. Только юная женщина на свою беду обладала излишней мнительностью и беспокоилась, что если начнется смутное для королевской четы время, ей припомнят эту хоть и незначительную, а все-таки принадлежность к предателям.

      Ночь она спала весьма дурно, то проваливаясь в глубокий и тяжелый сон, прямо в объятия кошмаров, то лежа на спине с прерывистым дыханием и утирая пот со лба. Под утро Творец, кому она прерывистым шепотом посылала консилисткие молитвы, смилостивился и подарил королеве спокойный сладкий сон, из которого не хотелось возвращаться. Но утро наступило – значит, следовало открыть глаза и всем своим видом показать, что даже очень молодая королева способна держать себя в руках. «Пробудиться первым» – гласил гербовый девиз семьи Инам, и теперь его будет носить ее троюродный кузен, как и его потомки. А основная ветвь рода, увы, изжила себя.

      Первой явилась самая примерная и расторопная камеристка, Сюзанна Лефевр. Обладательница ярыжих кудрей, быстрых рук и бойкого языка сплетницы, она довольно поспешно расплела косу, расчесала волосы, но сегодня, как отметила Камилла, вела себя на редкость тихо. И это славно. Меньше всего она сейчас желала слушать досужие сплетни о вчерашнем происшествии.

      – Какую прическу желает Ваше Величество?

      – Высочество, – тихо молвила Камилла, успевшая как следует зазубрить все правила придворного этикета. – Самая простая придворная прическа. Вчера моя голова устала от излишеств.

      – Вы являетесь королевой, – тепло заметила Сюзанна, – для всех нас и для народа… Достаточно забыть о седьмице, через которую произойдет коронация.

      На это Камилла ничего не смогла ответить, терзаемая сомнениями. Она часто перебрасывалась парой-тройкой ни к чему не обязывающих фраз с камеристками, исключительно из-за скуки и нехватки женского общества, поскольку молодых фрейлин, которые бы смогли развлекать королеву, во дворце еще не имелось, хотя предполагалось, что ко двору представят девушек из западных графских семей, Шелтон и Аллен. Но когда сему будет дозволено произойти? Придворные же дамы, пережившие умершую прошлой осенью матушку Виктора, королеву Монику Моранси, уроженку Талнора, казались или растолстевшими, забывшими о духовном развитии сплетницами,