– Вы не одобряете, что я кормлю кота со стола? – уточнил вдруг лейтенант. – Но он так на меня смотрел, что у меня кусок в горло не пошел бы.
Грета рассмеялась в голос.
– Веселый вы человек, неано.
– Веселиться как раз и не с чего, – вдруг посерьезнел лейтенант. – Сами знаете, какие дела в городе творятся.
– Да я-то как раз и ничего не знаю, – пожала плечами Грета. – У меня ж две дороги – на рынок за провизией и в церковь.
– А что, на рынке еще ничего не говорят? – уточнил Шон с опаской.
– То-то и оно, что говорят, – Грета чуть было не присела к лейтенанту за стол, но тут же спохватилась и чуть склонила голову. – Кто говорит, короля обокрали вельможи, кто говорит, вельмож слуги обокрали, кто еще что говорит. Разве же тут дознаешься до правды?
– Не дознаешься, – кивнул Шон. – Солдаты тоже болтают, не хуже торговок. Офицеры – и те говорят.
– Скучно потому что, надо ж чем-то заняться. А что говорят? – спросила Грета.
Шон Тейт ненадолго задумался, припоминая. Болтали и впрямь разное: его солдаты одно, солдаты сводного братца – другое. Так или иначе, а, правда здесь одна, и, к счастью, утверждающих то, что ограбили короля, большинство. И это его люди. Будучи человеком, привыкшим проверять сплетни, а не верить на слово первому встречному, Шон был уверен в своей правоте сейчас.
– Говорят, что украли королевскую вещь. Кто-то настолько осмелился… Странно то, что не всякий ведь вхож во дворец, а высшая знать не пошла бы на такое.
– Ой, не знаю, – развела руками собеседница, – всякое может быть. Мало ли какие замыслы у знати.
– Я тоже не знаю, какие у знати замыслы, – заметил Тейт, откладывая нож, который тихо звякнул о блюдо. – И не очень уверен, что хочу знать. Конечно, это могло бы дать ключ к разгадке преступления, но… его ведь расследую не я.
– Боитесь, неано? – спросила трактирщица с откровенной насмешкой.
– Боюсь, – кивнул Тейт и отпил пива.
– Смелый же вы человек, – продолжила женщина.
– Шутите? – нахмурился Тейт.
– Да нет, без шуток говорю. Сколько я ребят знала вроде вас: как в битву идти – бледные, а как начнется самая заваруха, так откуда что берется. И всегда они перед боем говорят, что боятся.
Шон Тейт с удивлением уставился на хозяйку. Она говорила о боях с таким знанием дела, словно была на войне. А по виду – трактирщица как трактирщица: крепкая, круглолицая, румяная, из-под белого чепца полуседая прядь виднеется.
Хотя кто знает, кто что под одеждой носит? У Шона свои тайны, у хозяйки Греты свои.
Он был очень далек от высшего дворянства, хоть и несколько лет назад проживал в родовом поместье Холтов, сам при этом Холтом не являясь. Родился Шон Тейт через три месяца после