Уже корона не венчала,
И ныне мирный договор
Среди кастильских диких гор
Пришлось бы заключать сначала.
«Я знаю, пусть виновен он.
Тогда не жди, пусть твой закон
Ко мне сначала обратится.
Я всей Кастилии царица,
Его любимая жена,
И не должна ли быть я вскоре,
В твоем гареме, через море,
Тебе покорная раба.
Мой господин. Так я права?»
– Права, прекрасная царица, —
С улыбкой странной он сказал. —
Не устаю тебе дивиться!
Твой род тебе и имя дал
И красоту и власть, однако
Ты лучше стены Аль-Арака
Смогла б, принцесса, защищать,
Чем грозна Альбиона знать.
Присядь, мой свет, и дай подумать.
«Все золото, скажи лишь сумму…
Я все согласна раздобыть!»
– Нет, ты не знаешь как ценить
Людскую жизнь. Ваш пленный воин
Дирхема лишь сейчас достоин,
А лошадь ценят во все пять!
И тысячи людей продать
Сейчас ведут в Хаэн, Севилью,
В Гранаду, Кадис, Альмерию
Под солнцем жарким и, как знать,
Смерть или плен им там стяжать.
А ты толкуешь о наградах!
Уважь король наш договор,
Не стал бы я сейчас укор
Терпеть в твоих прекрасных взглядах.
Ну вот, решенье я нашел.
Аллах меня на путь навел.
Теперь послушай, Леонора,
К согласью мужа приведи.
Я знаю, что король Леона
Да и Наварры царь, они
Прийти должны были в Аларкос,
Но нить запутанная Парки
Их слишком поздно привела.
Мы выиграли. И их беда
Сейчас к Альфонсо обернется.
Ведь каждый среди них найдется
Его в измене обвинять.
Вот если б мне их всех собрать,
Без вашего притом Совета,
Да с каждого спросить ответа
И споры между них унять,
Тогда б наш мир вновь утвердился,
И всех этих мальчишек рать
Его б не стала нарушать.
Ну, на него ты повлияешь?
«Юсуф Якуб, я обещаю!»
– Отрадно слово мне твое.
Аллах вознаградит его.
А ты… сколь ты умом богата!
Достойна ты отца и брата,
Достойна матери своей.
Теперь пойди сюда, принцесса.
Взгляни туда, у кромки леса
Ты видишь зарево огней?
Внизу ж река змеею вьется.
Так знай: граница там начнется,
Что Андалус отгородит.
«О боже! И Халиф лишит
Нас всех земель и всех владений
И крепостей и поселений?
На что Кастилии земля
Была Кастилии дана,
Коль ей Кастилия не правит?
Теперь мне ясен приговор
И сей постыдный договор,
Да он любого обесславит!
Мой муж его не разрешит!»
И с удовольствием он зрит
Румянец вспыхнувших ланит,
Гнев, что ей бурно грудь вздымает,
И