Это заметила учительница и решила, что мне следует выйти из класса. Хотя я и пытался восстановить справедливость, но нет ее на свете.
На переменке едва смог доказать свою невиновность, ведь штаны-то у меня за это время высохли, хорошо, что у соседа еще нет.
Запомнилось упорное тщание учителей сделать из нас каллиграфов. Сначала всю первую четверть мы писали карандашом в тетрадях с тремя горизонтальными и частыми косыми линиями. А потом нам в качестве индивидуального поощрения за успехи разрешали писать перьевой ручкой. И мы старались изо всех сил, чтобы добиться преодоления этого порога!
Когда мы перешли во второй класс и уже начинали писать в тетрадях с редкими косыми линиями (какой прогресс!) нам показали ученика-первоклашку с почти каллиграфическим почерком. Фамилия его была – Марков. Этот каллиграф росточку был не очень большого, но пыжился он, как будто свершил что-то необыкновенное, вроде перехода через Северный полюс. Жаль, не удалось узнать его дальнейшую судьбу.
Позднее я понял, что хороший почерк никак не гарантирует высокого ума и наличия других талантов. Из всех моих знакомых самый красивый почерк оказался у человека простоватого и неглупого, но не более того.
Да, надо бы немного сказать и о перьевой ручке. Это было простое на вид изделие, но сколько труда нам приходилось прикладывать, чтобы научиться писать им.
Поначалу чернила то расплывались, то перо рвало бумагу, то возникали кляксы и только спустя полгода мы начинали писать и получать при этом хотя бы тройки и четверки. Странно, но девчонки умудрялись получать еще и удовольствие от письма. Нам, парнишкам это пришло много позднее.
А сколько при этом существовало дополнительных, как теперь бы сказали, дивайсов. Одних перьев было такое разнообразие, что легко случайно перепутать их, и тем самым, нарушить табу, наложенное учителем.
У перьев существовала какая-то хитрая иерархия. Она определялась порядковым номером, всегда обозначенным на пере. Строгой системы в этой номенклатуре не было. Но учитель настойчиво советовал пользоваться перьями с определенным номером.
Думаю, что главным показателем в этой системе была мягкость пера, или способность его к написанию волосяных и жирных – нажимных линий. Современным ученикам этих терминов не понять.
Много значило качество чернил. Готовили их из порошка, но все старания в поддержании качества чернил легко разбивались небольшим кусочком карбида кальция, опущенным в чернильницу. Этот прием позднее закоренелые двоечники использовали для того, чтобы не писать контрольную работу. Ну, если и писать, то в сокращенном варианте.
Другие хитроумные проделки могли сорвать и объяснение нового материала. Для этого наши проказники натирали доску