– Юные любовники помогают ей чувствовать себя молодой? – спросила беременная Маша.
– Именно. Посмотрите на ее прическу, на взгляд с поволокой, довольно смелое платье с глубоким декольте. Больше всего в жизни она боится превратиться в старуху. И чем ближе она к этому возрасту, тем моложе ее избранники. – Нелли снова дотронулась до очков и томно произнесла, глядя на фото: – Хм… Очень сильная сексуальная конституция. Очень.
– Дамочка по имени «День открытых дверей»? – усмехнулся эксперт по красоте Деон Метелик.
– Нет-нет-нет! – отрезала Нелли Гамаюн. – Я об этом не говорила. Перед нами вовсе не распутная женщина, тяга к полноценной интимной жизни не мешает ей быть разборчивой в связях. Хотя… если перед ней интересный во всех отношениях мужчина, который сумел поразить своей галантностью, щедростью и остроумием за один короткий вечер, они вполне могут проснуться в одной постели.
Все посмотрели на фотографию Вадика и покачали головой.
– С Маргаритой все ясно. Теперь о Вадиме.
– Тут, Олечка, все гораздо сложнее, – вздохнула Нелли, отчего маки на ее кофте распустились и вновь сжались в увядшие бутоны. —Совершенно другой темперамент. Вадик – отчаянный интроверт. Не быть ему генералом. Генерал – его отец. И в любой социальной роли, будь то муж, родитель, работник, любовник, в конце концов, этот юноша будет стопроцентным исполнителем. Ведомым, как игрушечный самосвал. Ох, не должна я так говорить будучи профессиональным психологом, но это для того, чтобы вы, коллеги, понимали…
– Говори, Нелли, – кивнула Ольга.
– Вадика Кузина воспитывал отец, – продолжала психолог. – Мне видится комплекс брошенного ребенка: мама ушла к другому, а ее место заняли более молодые женщины. Отец Вадика как бы показывал изменнице-жене: смотри, я не остался один, я с легкостью нашел тебе замену. При этом единственного сына забрал себе – опять же, в отместку бывшей супруге. Но ее предательство оставило отпечаток в душе мужчины: она очерствела. После развода Вадик превратился в мальчика для битья, не в буквальном смысле слова. Чтобы показать свою значимость, отец-одиночка принял авторитарный тип управления. Он – хозяин, ингибитор, его сын – непутевый подросток, пусть даже ему исполнилось двадцать, тридцать, пятьдесят лет. Этот мужчина уверен, что руководствуется исключительно отцовской любовью, стремясь устроить будущее незадачливого сына. Однако на деле это оборачивается тотальным контролем, понуканием. Такая тактика на фоне фрустрации и депривации юноши из-за отсутствия материнской ласки дает печальный результат. – Нелли взяла колпачок от авторучки и накрыла его стеклянной