– Держись подальше от плиты, – обернувшись, сказал Карл на греческом. – И не вздумай вмешиваться. Все вопросы – потом.
Кристиан нервно кивнул. Ему было не по себе, но выказывать перед братом страх и неуверенность не хотелось.
«Нужно было остаться с Аармани», – подумал он, с опаской поглядывая на мелькающие запертые двери с зарешеченными маленькими окошками, и, не удержавшись, зевнул. Время уже давно перевалило за полночь.
Огромная пещера, к которой вывел процессию Тарэм, была залита красноватым светом полусотни маленьких костров. Пляшущие прямо на голых камнях языки пламени жадно разламывали короткие поленья, которые то и дело подбрасывали стоявшие поодаль слуги в черных длинных балахонах. В первое мгновение Кристиану показалось, что костры разбросаны хаотично, но выглянув из-за спины брата, он убедился, что это не так: огненный хоровод закручивался наподобие вихря. Внутри завитка чернела гладкая прямоугольная плита.
Попросив Карла подождать, Глава Совета торжественно подошел к плите и припал на одно колено. Достав из-за пояса короткий белый кинжал, он точным движением резанул себя по запястью, а затем вынул из-за ворота массивный круглый медальон с алым рубином в середине и, смочив камень в крови, снял и положил на жертвенник. С минуту жрец не шевелился, словно прислушиваясь к чему-то, а затем с трудом встал и обернулся к ним. Глаза его полыхнули нескрываемым торжеством.
– Карл Валлор-Кер, сын Лирдана, подойди ко мне. Наш господин оказал тебе честь и желает говорить с тобой.
Вздрогнув, как от удара, Кристиан со страхом взглянул на близнеца: насмешливо скривив губы, тот, не отрываясь, смотрел на каменную плиту и, казалось, не замечал ничего вокруг.
– Благодарю за доверие, Тарэм, – наконец сухо бросил Карл, выступив вперед. – Что я должен сделать?
Глава Совета одобрительно кивнул.
– Обряд посвящения мы совершим позже: к нему нужно подготовиться. А пока повтори в точности, как сделал я – этого будет довольно.
Карл с мгновенье внимательно вглядывался в сверкающий рубин, а затем протянул руку и взял толстую кованую цепь. Не дыша и боясь отвести взгляд, Кристиан смотрел, как близнец встал на одно колено, положил ладонь на жертвенник и закрыл глаза. Кинжал, вопреки словам Тарэма, он брать не стал.
Время словно замерло, даже огонь в кострах и тот перестал потрескивать и поблек. Тарэм недоуменно нахмурился, с прищуром глядя на Карла. По высохшей кисти жреца на черный пол капала кровь, но он будто не замечал этого.
«Господи, огради нас от тьмы», – выдохнул Кристиан, подавив порыв броситься к брату и отшвырнуть его прочь от жертвенника. Даже стоя на расстоянии, он чувствовал, как ледяной вихрь закручивал душу, выжимая из нее тепло и свет, вытягивая волю…
Прошло, наверное, минут десять, прежде чем,