Сын Леон родился у графа Самойлова в Париже через два года после бегства родителей из России. Он получил прекрасное образование и отец устроил его на службу во внешнюю разведку, которой и сам посвятил несколько десятков лет, всячески пытаясь сделать все возможное для свержения новой власти в России. Особенно после того, как ему доложили, что всю царскую семью зверски убили в подвале одного из домов на Урале. От этого известия у графа словно вырвали сердце, так он страдал за гибель своего маленького ни в чем не повинного крестника-цесаревича. Не укладывалось в голове это событие, эта ничем не оправданная жестокость по отношению к императорским детям. Граф сидел дома в своем кабинете и обливался слезами. Он приложил немало усилий для того, чтобы отрекшегося от престола государя с семьей переправить из России в Европу, но тот медлил и откладывал отъезд. Знал ли он, что уготовано им судьбой? Скорей всего, что знал, ведь монах Авель предупреждал. И вся царская семья смиренно шла к роковому дню, чтобы получить от Бога венцы мучеников.
Будучи близким другом императора, граф Самойлов тоже знал о пророчестве монаха, но не хотел в это верить. Не мог поверить, что люди способны на такую подлость, на такое преступление без всяких серьезных на то оснований. И вот оно свершилось… Граф корил себя за то, что не сумел убедить государя уехать. «Надо было хотя бы цесаревича забрать. Да как же я не позаботился о нем, я же крестный отец. О, Господи, прости меня и помилуй!» – стенал он. Графиня боялась даже заходить к нему в кабинет, а только молилась в своей спальне.
С тех пор граф дал себе слово сделать все возможное для уничтожения этой демонической власти, разбившей ему сердце убийством крестника-цесаревича. И для этого он не жалел ни сил ни денег. Вместе с генералом Масловским и другими офицерами белогвардейцами они разработали детальный план и приступили к его осуществлению. Многое удалось сделать, но главной цели они так и не добились. С каждым годом новая власть укрепляла свои позиции и создавала новое мощное государство с тоталитарным принципом правления.
Леон был похож выправкой на отца, а лицом больше походил на предков старинного дворянского рода по материнской линии, портреты которых висели в гостиной. Оторванный от своих корней и выросший в другой стране он постоянно ощущал в сердце ностальгию по той родине, о которой столько наслышан от родителей и их друзей, которые часто посещали их дом. Он слушал их, затаив дыхание, впитывая каждое слово. Прослужив много лет во французской разведке, он почему-то все время ждал, что его будут вербовать для работы на СССР. Время шло, а на него выходили то израильские агенты, то германские, а советские по какой-то причине игнорировали. Скорей всего это было связано с отцом. В СССР хорошо знали, что граф Самойлов никогда им не простит