– Его преосвященство епископ Кардозо придет на церемонию, – окурок рассыпался искрами, – он едет в Парагвай, но пока мне не удалось пробиться к нему в экономки… – Данута, в общем, и не предлагала ничего такого. Она хорошо знала монашескую иерархию:
– Меня не меньше года продержат в обители, – после пострижения она переезжала под крыло к сестрам-кармелиткам, – потом я смогу просить о переводе в Южную Америку… – Данута и не собиралась долго болтаться в монахинях:
– Джо сейчас в Риме, – она поймала себя на улыбке, – мы свяжемся с израильтянами. Он говорил, что его родственник работает в Моссаде. У Джо есть сведения о беглых нацистах. Израиль всегда даст нам приют… – вчера в келье общежития, где Данута сейчас обреталась одна, раздалось два звонка. Лаура поздравила ее с будущим пострижением:
– У меня шестичасовой экзамен по древнегреческому языку, – вздохнула товарка, – мне отсюда никак не вырваться, – Лаура проводила семестр в Болонском университете, – но я желаю тебе твердости на избранном пути.
Положив трубку, Данута усмехнулась:
– Она мне завидует. Она досрочно закончила университет и начинает докторат, но в пострижении ей упорно отказывают… – Лаура подавала прошение за прошением, однако успеха так и не добилась.
– Сестры считают, что я еще молода, – заметила девушка перед отъездом в Болонью, – но это недостаток, пропадающий с годами… – она скрутила в узел темные, шелковистые волосы:
– После защиты я отправлюсь в Южную Америку, – заметила соседка, – я уверена, что там нет такой бюрократии, как в Риме… – Лауру не принимали даже в послушницы:
– Но я уже послушница, – Данута поднялась, – посмотрим, что от меня надо товарищу Матвееву… – она скривила губы, – понятно, что. Но обещаю, что в это в последний раз…
Второй звонок сделал незнакомый Лауре мужской голос с римским акцентом:
– Он сказал, что меня ждут здесь в три часа дня, – вытерев пот со лба, Данута нашла нужный подъезд – надеюсь, в квартире работает вентилятор… – жара в Риме приближалась к сорока градусам. В темной парадной пахло мочой и кошками:
– Какие вентиляторы, – Данута взбиралась на четвертый этаж, – Советский Союз экономит деньги на безопасных квартирах… – она три раза нажала на грязную кнопку звонка.
К ее удивлению, дверь открыл не товарищ Матвеев и не Падре, которого Данута помнила по предыдущим встречам, а невидный, лысеющий парень лет тридцати. Он носил американские джинсы и затрепанную майку:
– Точно в назначенное время, милочка, – девушка узнала голос телефонного незнакомца, – по вам можно сверять часы. Хорошее начало, – он посторонился, – я ваш новый куратор,