Ключи от захламленной квартиры Механика, в избыточно пышном доме времен барона Османа, Марта получила у его коллег:
– Пожалуйста, не вздумай убираться, – сказал ей по телефону месье Ламбер, – в любом случае, в апартаментах открыта только одна комната… – в трубку донесся требовательный голосок:
– Папа, это тетя Марта, – Нина выхватила у отца телефон, – тетя Марта, здравствуйте, у нас теперь живет котик, а у Виктории появились еще зубы…
Оказавшись в квартире, Марта отыскала на кухне засохшую тряпку. В ванной, судя по всему, ремонт делали еще до первой войны:
– И в кабинете у него надо побелить стены… – по стенам Механик развесил черно-белые фотографии и даже дагерротипы клана Ламберов, – здесь реклама гаража его отца… – отец месье Марселя занялся обслуживанием машин тоже до первой мировой, – дагерротип его прадеда… – сюртук на, как знала Марта, владельце каретной мастерской, сидел плохо:
– Его дед ремонтировал фиакры. У них, можно сказать, семейный бизнес, как у Жиролей… – под потолком комнаты висела паутина, в углах Марта заметила трещины. На кованом балконе в старых ящиках чернели остатки растений:
– Ничего, – бодро сказала себе Марта, – они вернутся из Марокко и Механик все приведет в порядок. У него Тата и девчонки, он останется в Париже и не поедет больше в Россию…
Марта, по крайней мере, на это надеялась.
Распахнув дверь на балкон, она сварила кофе и выложила на фаянсовую тарелку свежие круассаны из соседской булочной. Сегодняшнее совещание было приватным, на квартире Механика собирались всего три человека. Женщина покуривала на балконе:
– Волку я все рассказала, но на Волка можно положиться… – о плане знали в Моссаде, но Набережная, как сказал сэр Дик Уайт, не собиралась вмешиваться во внутренние дела суверенного государства:
– То есть США, – он пощелкал костлявыми пальцами, – в конце концов, интересующий ваших… – он замялся, – ваших друзей человек является гражданином этой страны…
Сэр Дик мерил шагами скрипучие половицы кабинета. За окном, среди зеленеющих деревьев, сверкала Темза. Начальник остановился:
– Учитывая подготовленные вами документы, – он бросил взгляд на папку в руках Марты, – можно пойти официальным путем, запросить Государственный Департамент, начать процесс экстрадиции Трегубова… – Марта пожала плечами:
– Экстрадиции куда, сэр Дик? Для русских он мертв, они списали его в расход… – она сказала это на родном языке, – посчитав погибшим при побеге. Он гражданин СССР, то есть был таковым, судили его тоже в СССР… – Марта отпила чая, – даже если мы передадим папку русским по официальным каналам, они отправят бумаги в макулатуру. После войны миновало двадцать лет, Трегубов более никому не интересен…
Паспорт сына Трегубова, Тихона Егоровича, они получили от старшего помощника британского сухогруза, вернувшегося