Наутро мама повела сына к школьному психологу, которая после быстрого осмотра заключила: причина страха не только в богатом воображении мальчика, но и в нежелании взрослеть. «Нужно посмотреть своему страху в лицо – сказала она. – Так поступают все взрослые люди. Представь, что твое воображение – это вода в кране, которую ты можешь включить и выключить, когда захочешь».
Мальчик молчал всю дорогу домой и только за ужином стал что-то тихо нашёптывать. Мама, расслышав его слова, выронила из рук вилку. Сын наизусть повторял считалку, которую когда-то в детстве читал ему на ночь отец. «До чего же чуткая память у детей!» – подумала мама. Она вспомнила мужа и время, когда они вместе воспитывали сына, когда всей семьей ходили в гости, в кино, а отпуск проводили на море. Мама всегда опасалась, что не сможет воспитать ребенка в должной строгости, что сын её вырастет слишком изнеженным, несамостоятельным и не сможет противостоять трудностями. Мама подумала вдруг, что отец никогда не допустил бы пустых фантазий по поводу темноты и таящихся в ней ужасов. Нет, он бы не стерпел такого глупого поведения сына! Он бы нашёл, как справиться с этой нелепой боязнью – ведь он справлялся с любыми проблемами в их семье. А она, мама, слишком балует ребенка, слишком многое ему позволяет, потому что любит его теперь за двоих.
Несмотря на слёзы и уговоры мальчика мама уложила его спать при выключенном свете. «Если и сегодня увидишь своё привидение, завтра купим тебе новый шкаф», – пообещала она и, довольная своей твёрдостью, закрыл дверь в детскую.
Наутро, когда она зашла к сыну, свет был по-прежнему выключен. Дверцы шкафа были распахнуты, одежда разбросана по полу, а в центре комнаты стоял мальчик. Рот его напоминал чёрный ломаный круг, а его руки как будто кого-то обнимали.
Он смотрел внутрь себя.
5
В один из своих тревожных вечеров я распечатала очередное письмо Аиста. По привычке я ожидала найти внутри острую, белоснежную принтерную бумагу, а с ней новую сказку – страшную или смешную. Но вместо этого я увидела пачку старых тетрадных листов в клетку. Их было всего около двадцати, сплошь исписанных с обеих сторон. Крупный почерк под неправильным углом, оборванные кое-где края, жирные пятна, номера страниц, поставленные на полях простым карандашом… Изучив все листы поочерёдно, я тут же принялась перечитывать их во второй раз. Затем в третий и в четвёртый.
Это был не рассказ Аиста. Это были письма. И, судя по тексту, принадлежали они какой-то девочке. Это были довольно странные рукописи – в них