Ипполит раньше такого не видел.
– А что ты там делал? Что ты помнишь? – упорный парнишка Тиринари. Если не перегорит с не социализировавшимися, далеко пойдёт. – У тебя была умственная болезнь?
– Нет. Я пытался не попасть на войну, док. – хитрый прищур. Происходящее – словно старинная игра, в которой выдаёшь по одной карте и смотришь: ну, соперничек, как отреагируешь? – Притворялся больным. Не помогло.
Тиринари замер.
– А так разве можно? То есть, зачем симулировать болезнь, если ты здоров?
– Чтобы не идти на войну и выжить.
– Но… разве это не твой долг? – надо же, Тиринари что-то знает про войну. Откуда, интересно? Рано ему ещё. Кто-то наверху решил, что раз вундеркинд, то можно и допуск побольше выписать? Или самоволие родителей?
– Долг, не долг. Можно, если не заметят. Они всех метут – деньги зарабатывают от грабежа друг друга. Но меня всё равно прибрали. В батальон Безудержных весельчаков.
На этом разговор закрылся. Провели процедуру; Тиринари молчал и крутил колки, Моррисон некоторое время буравил его взглядом, затем – отвернулся к окну. Затем Тиринари снял электроды. Один уронил, и тот закатился под кушетку. Доставая, Тиринари украдкой оглянулся на камеру, и в его взгляде Ипполиту почудилось сомнение.
– Эндрю, – Ипполит ворвался в кабинет к другу, словно природная стихия – не замечая препятствий. Дверь отлетела и ударилась о стену. Эндрю, отгородившийся от мира стопкой заполняемых бумажек, и недовольный, что его отвлекли, едва выглянул из-за неё: два круглых тёмных глаза под густыми прямыми бровями. – Его надо изолировать.
– Опять ты про Моррисона? Что на этот раз?
– Он смущает молодых сотрудников разговорами. Э-э, может, он того не хочет, – заметил Ипполит. Прислонился к стене боком. – Но он внушает им недопустимые мысли. От чего отучают, и некоторых всю жизнь, в клиниках вроде нашей. – и он пересказал услышанный им разговор.
– Тебе могло показаться, – пробурчал Эндрю, не отрываясь от бумажек. – Чудак ты. Парня не зря сюда отправили в таком раннем возрасте – значит, устойчивость есть. Он и Рамини курирует. И пока повышенной половой активности не обнаружено, знаешь ли. Ты, Ипполиша, лучше бы об Ангелине из третьей палаты подумал, чудак. Женщина не видит ничего, что находится по левую сторону, а он с Моррисоном носится…
– Надо с ним поговорить, – Ипполит нервно хрустнул пальцами и заметался по кабинету. – С Тиринари. Он мог, э-э, неправильно понять этого человека. Он совсем молод.
– Вот и поговори с дорогушей, как выдастся такая возможность. Проведи разъяснительную работу.
Ответом