Королевна тут и замерла как вкопанная, а лешачьи крысы принялись ей ноги отгрызать. Привизгивают от удовольствия, хвостиками виляют да губами причмокивают – очень им понравилось сладенькое королевнино мясцо, хочется им сожрать его побольше – а кровища так и хлещет. И не просто хлещет, а в избяном полу прожигает дыры, кипящие огненными цветами, и оттудова – из дыр-то – ещё другие крысы лезут, и у всякой зубы острей и норовистей, чем у предыдущей. Смотрит целовальник: а уж пяточки королевнины обгрызены дочиста, надо что-то делать!..
– Ну-кась, заяц, – говорит. – отдавай мне утку!
И рубанул зайца пополам, а утку за крылья прихватил и башкой ейной об притолок пристукнул – чтоб шибко летать не умела. Леший весь затрясся да запёрхал, совсем не по нраву ему такая каверза пришлась.
– Упыри да вурдалаки, друзяки мои родьненькие! – засвистел в пять с половиной пальцев Леший. – Поможите братуцке!!
И упыри да вурдалаки со всего леса примчались в сей же миг, принялись королевну душить своими лапищами корявыми, да из горла кровушку сосать. А крысы уж и голени объели – прямо куски мяса вырывают, да между собой дерутся, чтоб кусок послаще достался – чуть ли не друг дружку поубивать готовы.
– Ну-кась, утка, которая из зайца – говорит целовальник, топором примериваясь. – отдавай мне щуку!..
Щука тут и выскользнула прямёхонько из кишок уточных, пастью заклацала, глазами засверкала яростью иродовой. А в брюхе ейном яйцо переливается лиловым цветом, распаляемым зигзагами грозового беснования. И по всем углам избы лешачьей мрачные тени закувыркались, криворожие искры закружились.
– Спиногрыз-дружоцек! – засвистел отчаянно Леший. – Приди скорей, помоги братуцке!!
И немедля из подпола вылез страховидный спиногрыз – весь в паутине да в липком чём-то, изо рта угар клубками валит. «Чурчхела, пахвала да варёная кукуруза! – орёт диким голосом, да так, что в соседнем дому у соседа в ушах звенит. – Не тоскуем, не кукуем, налетаем и кайфуем!» И прямёхонько на королевнину спину насел сзади и принялся внутрь её вгрызаться – ажно рычит от удовольствия. Только мелкие королевнины косточки отплёвывает по сторонам и от упырей отбрыкивается.
– Ну-кась, щука, которая из утки – целовальник щуку надвое разрывает. – отдавай мне яйцо со смертью!..
Яйцо и выкатилось без остатку, да прямо посередь воздуху и зависло. Побледнело душноватой синевой немыслимой и затрепыхало, чуя близкую развязку всей истории.
– Русь ты подлая! сила ты могучая! – завопил Леший, уж совсем отчаявшись продолжать дальше свою жизнь, а целовальник хрястнул кулаком по яйцу, гром грянул – и эта самая жизнь прекратилась. – Ецё встретимься, друцочек, ецё поговоримь!..
Да куда уж там!.. и сам сгинул без следа и всех своих упырей да вурдалаков с крысами и спиногрызом за собой в адские муки утащил. А оттуда не возвращаются.
– Что-то