Компьютер выстроил на экране все три шара в ряд, прочертил через них прозрачную серую линию и полоснул по маленькой Диско алой дугой. Получалось, что год на Диско длится почти вдвое дольше земного, а сутки длиннее лишь на пару привычных нам часов. Недолго думая, Эму перевел бортовую систему на местное время. В тот момент на нулевом меридиане Диско было 16 часов 50 минут 13 марта семьдесят третьего года.
Х Х Х
– Есть! – прошипела она, высунув голову над массивным козырьком галереи.
Услышав её сигнал, я бросился к двери без номера.
Изнутри вход на служебную лестницу открывался простым нажатием кнопки. Когда дверь отскочила в сторону, передо мной засияла довольная улыбка Марины.
– Ты гений! – она похлопала меня по плечу, подняв облако пыли.
– Дай посмотреть! – я отодвинул ее и выскочил не лестничную площадку.
В тусклом дежурном свете стены казались зелеными. Мы без лишних разговоров поднялись на длинный широкий козырек.
– А здесь еще грязнее, чем везде! – произнес я, оглянувшись.
– Когда-то это было техническим коридором, – ответила мне Марина. – В таких местах чисто не бывает.
Пахло горелой изоляцией и отработанной смазкой. Освещение из жилой части отеля сюда почти не проникало, а застревало мелкими пятнами где-то в потолочных конструкциях. Лишь у самого пола виднелся свет от плоских белых прямоугольников в стене, служивших скорее разметкой, чем светильниками. При каждом шаге толстый слой невесомой пыли разъезжался от ног, скатываясь валиками.
Другой конец козырька отсюда едва просматривался. Мы осторожно пошли по разметке, внимательно осматривая стены и сооружения под потолком.
– Не смеши меня! – взобравшись на косую вентиляционную шахту, прокряхтела Марина. – Хочешь сказать, что ты ни разу не был женат?
– Формально – нет. Сожительствовал неоднократно, как и все.
– А дети?
– Почему вы, женщины, всегда задаете одни и те же вопросы в одной и той же последовательности?
– А вы, мужчины, никогда сразу не отвечаете, а ломаетесь как старые девственницы.
– Потому, что нам иногда сложно сказать, есть у нас дети или нет, – попытался отшутиться я. – Наверное, где-то и есть. А у тебя?
– Были, – твердо произнесла она.
– О! …Мне очень жаль.
– Ты не понял! – рассмеялась она. – Надо говорить «были», потому что, если ты их с собой не взял, значит, они остались в другой эпохе. Без анабиоза столько не живут.
– Понятно, – вздохнул я. – Значит, и у тебя не было.
– Иначе я бы не улетела. В каком-то смысле нам с тобой повезло.
– Ну, да. Всегда легче дать дёру, когда тебе некого бросать.
– И в одиночку дешевле.
На этих