– Я б тебе и так сказала, что они совершенно здоровы, без всяких генетических паспортов, – проворчала Каська. – И что теперь?
– Теперь надо выяснить, кто из них какими качествами обладает. – не отрываясь от монитора, ответил Эму.
– А тебе не все ли равно? – старушка тяжело опустилась в соседнее кресло.
– То есть как это, не все ли равно? Возможно, Вы не знаете, но генетика определяет способности к самым разным занятиям!
– Это же просто граждане!
– Граждане, знаете ли, тоже бывают разные.
– И ты с каждым разбираться будешь? Тебе уже сказано, что они не воины и не ученые, не мудрецы и не рабочие для заводов. Чего тут еще выяснять? Кто из них тебе изысканнее и кудрявее яму выкопает?
– Вы хотите сказать, что в них есть всего понемногу в равных пропорциях?
– Да ничего в них нет! – шлепнула бабка себя по коленям. – Чистый лист. Пустой жбан. Что ты туда положишь, то и будет… Ты, ты!.. Да, ты, я тебе говорю!
Она настойчиво потыкала пальцем собеседнику промеж глаз.
– Значит и о том, кого поднимать первым, думать не нужно, – скорее, самому себе пробормотал Эму.
– У тебя время уходит, а ты еще и к делу не притронулся. Всё думаешь, читаешь, анализируешь! Голод не спросит, сможет ли он рисовать или в балете преуспеет! На чужую планету летишь, не в санаторий!
Слушая ее, Эму хлопал глазами, пытаясь припомнить, в какой момент полоумная старуха вдруг стала превращаться для него в источник истинной мудрости. Он вскочил и развернул Каську вместе с креслом так, чтобы та смотрела на него, и отошел на середину комнаты.
– Вот что я собираюсь сделать! – громко произнес он. – Мы подготовим к высадке не всю группу, а две-три пары. Так нам на длительный срок хватит собственных ресурсов и я смогу уделить больше времени на подготовку каждого. Потом с их помощью поднимем еще две-три пары, а затем еще… Высадимся, произведем разведку, научимся добывать пропитание, а там уже постепенно всех на ноги и поставим.
– Разумно. – Глаза Каськи замерли посреди ее изрезанного морщинами лица.
– Вы не согласны?
– Не получится у тебя постепенно, – пожевала она губами. – Нет, конечно, идея хорошая, но есть тут одно небольшое неудобство. Активация генофонда длится месяц. У тебя в распоряжении чуть больше года. Во время посадки активацию проводить нельзя.
– Почему?
– Перегрузки большие. Аппараты поломаются. Там хитро всё устроено. Пока они выключены и сложены, им ничего не сделается, а если включить, то опасно.
– И что же делать?
– Можешь разбивать на части, сколько угодно, но учти: к выходу наружу должны быть готовы все.
– Да, я понял, – согласился Эму. – После посадки все должны стоять на ногах и уметь себя обслуживать.
– Вот именно. Возиться с ними времени не останется. Других