Мы перешли улицу. Я глядел, пытаясь замедлить сердцебиение, на ее профиль. Он отличался, он был другой, не такой, как у девушки, о которой я расскажу ниже. У Сони – высокая тонкая горбинка на тонком носу, чуть выступающий подбородок. В ней было что-то хищное – сокол, пока неоперившийся. И она чуть светилась улыбкой, которая не покидала лица, – естественная, простая, и очень легкая.
Она была довольна какими-то своими житейскими обстоятельствами, как и этим вечером.
Мы дошли до кафе под названием «Хмельная чарка», очень многие свидания и встречи я назначал тут.
«Чарка» была легендой района, она открылась в декабре 1997 года. Она простояла все исторические эпохи – удержалась и до Угара Нефти, и во время Угара, и после Угара, – и всегда без изменений интерьера: высокая широченная деревянная стойка, картонные панели «под кирпич». Частый в девяностые, не сказать, чтобы повсеместный, вариант убранства кафе – деревянные длинные столы и такие же скамьи на плиточном полу.
Публика была благодарна заведению: люди тут взрослели, женились, сооружали детей, спивались, сходили с ума или заделывались важными барами, – но все они либо мелькали в «Чарке», либо становились ее постоянной и верной клиентурой.
И после всего этого заведение все же закрылось – пару лет спустя после описанных здесь бесконечно печальных событий.
Но в этот день мне казалось, что я вел ту же девушку и, самое главное, туда же. Я был взволнован и наслаждался моментом, пока можно понимать как угодно – история не обрывается.
Мы подошли к входу. Я курил, она ждала. Она засмеялась какой-то моей шутке, я увидел полупрозрачные брекеты. И успокоившееся было сердце вновь разбежалось, и я опять рассматривал ее – «невзначай», развлекая рассказом об истории места.
Ей было двадцать семь лет.
Но внешне она была девочкой-подростком – неоперившимся соколом, чуть гордым, улыбчивым и с изящной горбинкой в профиль. Было ли дело в брекетах, или в свежем лице, или в искренних манерах, в прямой простоте, – я так и не уловил это ощущение вечной первой юности и поделиться им не могу. Я открыл дверь «Чарки» и пропустил ее вперед. Она зашла осторожно, я глянул на нее сзади. У нее были очень широкие бедра, и талию подчеркивал прилегающий пуховик.
А на темно-синем пуховике были напечатаны в узкую полосу два белых оленя, морда к морде, а над ними, уже истертая, стояла надпись – «Lanconia».
Глава 3. Солянка
20 февраля 2014 года
Мы прошли зал, где за двумя столами шумели компании, и поднялись на три ступени.
Я провел ее к небольшому столику в дальнем закутке. Два обычных стула, барный гвалт не сильно слышен, и можно сидеть, что-то рассказывать и слушать – например, под бокал обычного разливного пива.
Сложное меню, и вычурные названия блюд и напитков прекрасны годятся, чтобы преподносить темы для разговора. Изучение, заказ и обсуждение коктейлей и закусок – это отлично займет время встречи,