Рядом с ним, продолжая насвистывать всё ту же мелодию, наводил порядок, готовился к встрече с ларечницей Валерьян Сергеевич. Он убирал в ведро пустые бутылки из-под вина и водки. И, с лукавством поглядывая то на часы, то на работающего Ивана, выставил на столешницу белую розу в хрустальной вазе. Рядом с вазой на чистую, хорошо отутюженную белую скатерть он положил коробку конфет и поставил бутылку настоящего французского шампанского.
Заметив его приготовления, Иван сказал:
– Еще немножко и ухожу.
– Зачем же? – сказал Валерьян Сергеевич. – Я тебя об этом не прошу.
– Но мне надо, – сказал Иван и, включив настольную лампу, выключил проектор.
Пока он при свете настольной лампы всматривался в рисунок, нанесенный им на холсте, Валерьян Сергеевич спросил:
– А ты куда?
– Да в ЦДХа за рамой, – сняв спортивные шаровары, потянулся за джинсами Иван.
– И что, этот поход никак нельзя отложить до завтра? – недовольно поморщился Валерьян Сергеевич.
– У меня там встреча с одним фотографом, – признался ему Иван и, оставшись довольным выполненною работой, потянулся к креслу за свитером.
– Надеюсь, это ненадолго? – недовольно спросил Валерьян Сергеевич.
– Часика через полтора вернусь, – надел свитер Иван и пошагал к двери.
– Только ты не задерживайся, – предупредил его Валерьян Сергеевич. – У меня к тебе дельце одно имеется.
– Уж не день ли рождения у Вас сегодня? – надевая кожанку, спросил Иван.
– Нет. Но это – не менее знаменательно, – заинтриговал его Валерьян Сергеевич. – Дверь будет не заперта. Так что смело входи без стука.
– Добре, – кивнул Иван и проскочил за дверь.
– Да не добре, а хорошо, – поправил его Валерьян Сергеевич. – Тут тебе не Украина. Пора бы изжить уже свой акцент.
Затем он вздохнул и преобразился. Улыбка вновь расцвела на лице художника. И Валерьян Сергеевич, поглядывая на циферблат часов, снова начал насвистывать прицепившуюся мелодию.
Как только старинные часы на черной стене мастерской художника с торжественностью пробили два раза, в дверь мастерской тихонечко постучались.
Валерьян Сергеевич быстро сел на стул около натянутого холста, взял карандаш в руку и, вполоборота обернувшись к двери, сказал:
– Входите. Там не заперто.
– Можно? – заглянула в полуподвал знакомая продавщица, очень похожая на Иванову незнакомку.
Одетая скромно, по-современному: в джинсы, курточку и сапожки – она с интересом огляделась по сторонам.
– Ах, Танечка! – отбросив карандаш на этюдник, пошел ей навстречу Валерьян Сергеевич. – Я так заработался, что совершенно позабыл о времени.
– Так, может быть, я не вовремя? – с интересом разглядывая скелеты, улыбающиеся из полумрака, отпрянула