– Фотографии!
– Чего? – на секунду замялся Женя.
– Там, в гостиной на подоконнике, черный пакет лежит. Если можно, верните, а?!
Женя захлопнул дверь, но вскоре вновь распахнул её и, бросив в Ивана черным пакетом с фотографиями и рисунками так, чтобы слышала Люда, выкрикнул:
– И дуй отсюда, пока я добрый! Ты меня понял, а?!
– Да-да. Спасибо, – собирая с пола высыпавшиеся из пакета снимки, спокойно кивнул Иван.
– То-то же! – буркнул Женя и, уже удаляясь за дверь, сказал: – Падаль неблагодарная!
На улице было темно и сыро. Дул ноябрьский промозглый ветер, сеял холодный дождь, местами переходящий в снежную крошку.
В одних шароварах, прижимая к груди пакет, Иван застыл у двери подъезда и огляделся по сторонам.
За асфальтом дороги, на обочинах тротуаров, поблескивал талый снег. Редкие прохожие, прячась под зонтики или кутаясь в поднятые воротники плащей, пробегали мимо Ивана, даже не замечая ни жалкого вида парня, ни того, в чем он одет. Из-за голых кустов к подъезду приблизилась немолодая женщина в плаще, с двумя огромными сумками в руках. Горбясь под тяжестью сумок, она не сразу обратила внимание на Ивана. Зато, когда обратила, в ужасе отшатнулась за дверь подъезда и только уже оттуда, из-за стеклянных окон, оглянулась на парня.
Прижимая к груди пакет, Иван беспомощно улыбнулся.
Тогда женщина успокоилась: поставила сумки на пол, отодрала кусок батона и, вынеся его на улицу, протянула Ивану:
– На.
– Спасибо, – взял Иван кусок хлеба и, надкусив его, поспешил отойти во тьму.
Босой, он шагал под дождем по лужам, а мимо него, обдавая Ивана потоками грязи из-под колес, проносились автомобили.
На одной из безлюдных улочек, в просвете между кустов, Иван увидел сидящую за окном у настольной лампы девушку-консьержку. Это была Ольга.
Так и не узнав её, Иван всё же рискнул проскользнуть за дверь в небольшой коридорчик между двумя дверьми и присел там у батареи на корточки – попробовал согреться.
Рывком отворилась входная дверь, и прямо перед Иваном, поневоле вскочившим на ноги, вырос худой долговязый мужчина в длинном плаще до пят и в шляпе с лихо заломленными полями. В одной руке он держал несколько раз надкушенное яблоко, а в другой – подрамник.
Добродушно насвистывая, мужчина в упор уставился на Ивана и, явно не зная, как поступить, протянул незнакомцу огрызок яблока:
– Будешь?
– Спасибо, я сыт, – отвернулся к двери Иван.
– Ты прав, старик: с милосердием – перебор. Каюсь, – отбросил мужчина огрызок яблока в стоявшее у двери ведерко и тихо вздохнул: – Ну что же, тогда пошли.
Иван покосился на незнакомца, однако вставать не стал. Тогда мужчина сказал с улыбкой:
– Не бойся. Я с мальчиками не сплю. Меня больше девочки вдохновляют.
И он, потрепав Ивана