Российская практика создала обширный штат представителей президента в парламентских и других структурах. В ходе парламентских прений они слишком часто берут на себя дачу заключений и вообще оценочных суждений – от своего имени, но как бы от имени президента – не только по законопроектам, но и по выступлениям отдельных депутатов и фракций. Больше того, еще до обсуждения проекта и принятия закона они нередко заверяют – от своего имени! – что президент обязательно наложит на него вето.
Между тем общепринятая в мире практика такова, что вето главы государства – это итог изучения им принятого парламентом закона, но вовсе не предварительная, опережающая его реакция на проект закона. И уж тем более нигде в мире нет обыкновения делегировать клеркам право даже на сообщения о возможном или предполагаемом вето.
Из актов всех конституционных инстанций ряд актов первого президента были характерны наиболее низким уровнем юридической логики и культуры.
Именно они чаще всего вызывали сомнения в своей законности, причем в наиболее конфликтных случаях антиконсти-туционность некоторых указов демонстративно подчеркивалась уже в самом их тексте (например, в известном указе №1400).
Иногда составители текстов подобных указов еще до их обнародования публиковали, как бы частное свое предположение, различные сценарии антиконституционных акций – введения особого порядка управления страной, роспуска парламента и т. д.
Издание заведомо антиконституционных норм хотя и само по себе есть деликт, но во всех остальных смыслах удостоверяет лишь одно – юридическую ничтожность и самих норм (они не могут быть обязательными – наоборот, их исполнение репрессируемо), и их издателей, их конституционную несостоятельность. Любое толкование статьи 126-б действовавшей тогда Конституции это подтверждает, поскольку согласно ее постановлениям в случае незаконного роспуска или приостановления Президентом любых законно избранных органов государственной власти полномочия Президента подлежали немедленному прекращению.
Положение и роль законодателя, статус и авторитет парламента – в т о р и ч н ы, производны от положения и роли закона в обществе и государстве, от их отношения к законности.
Превращение вето из акта экстраординарного в акт ординарный, из исключения в правило – еще одно подтверждение того, что наш парламент есть орган не законодательный, а всего лишь законосовещательный. Вето в этих условиях выступает не таким крайним протестом главы государства против акта парламента, которым он готов поставить на карту свой престиж и даже свой пост, а обычным выражением согласия или несогласия, удовольствия или неудовольствия, обычной претензией – мол, могу утвердить, а могу и не утвердить.
Царская Государственная Дума была в начале