– Служите верно, – молвил Иньиго Рамирес. – Пусть этот меч защищает Господа, меня и вас.
– Благословляю, сын мой. – Святой отец перекрестил Хасинто. – Служите верно.
– Служите верно! – вторили кабальерос.
Всё. Свершилось. Ощущение такое странное: будто всего миг пролетел и в то же время сутки, недели промчались.
Теперь жизнь его на два, три года, а может, и больше, неразрывно связана с сеньором.
Стоило выйти из часовни, как обжигающе-яркое солнце резануло Хасинто по глазам. Он зажмурился и не сразу увидел стоящих чуть поодаль Диего и Гонсало. Юноша радостно улыбался, на перечеркнутом шрамом лице второго оруженосца, напротив, отражалась лишь скука.
– Гонсало, Диего, – заговорил сеньор, – познакомьтесь с моим новым эскудеро, если еще не успели. Что же касается вас… – он перевел взгляд на Хасинто. – Я приглашал вас на охоту, но это было до присяги. Сейчас важнее, чтобы вы осмотрели замковое хозяйство и поняли, что от вас требуется. Диего все покажет и объяснит. И не огорчайтесь: это не последняя охота. Сейчас со мной отправится Гонсало, но в другой раз возьму кого-то из вас. – Сеньор повернулся к рыцарям. – Поторопимся. Думаю, остальные кабальерос, да и ловчие тоже, нас заждались.
Едва де Лара и его люди отдалились, Диего вздохнул и протянул обреченно:
– Возьмет кого-то из нас, да нескоро…
– Почему? – вообще-то Хасинто не очень интересовал ответ, но из вежливости спросить стоило.
– Не знаю… Может, вам больше посчастливится… А меня дон Иньиго не так уж часто звал на охоту, по крайней мере на опасного зверя. И когда я пажом был, и сейчас… В бой вообще всего один раз брал, причем сражаться не дозволил: велел позади воинства с запасными конями стоять. Самой битвы я толком и не видел… Так и хожу за лошадьми да псами, ну и тренируюсь, понятно. Для остального у нашего сеньора Гонсало есть.
Похоже, юноша ревновал и завидовал – это проскальзывало не только в словах, но и в тоне.
В другое время Хасинто расспросил бы Диего, не упустил возможности выяснить о сеньоре что-то новое. Но не сейчас: волнение схлынуло, на смену ему пришли опустошенность, безразличие, усталость.
Зато Диего, видимо, хотелось выговориться:
– Это, конечно, понятно. Гонсало дону Иньиго уже лет десять служит, не меньше. Это такие, как мы с вами: несколько лет – и в рыцари.
Отмалчиваться и дальше неправильно, придется все-таки задать вопрос.
– А Гонсало нет?
– Ну, он же то ли из консехо18, то ли из бегетрии. Может, когда-нибудь сеньор и посвятит его в рыцари, кто знает? Но сами понимаете: кабальеро можно стать, а идальго нужно родиться.
– И как простолюдин сделался оруженосцем рико омбре?
– О! Это интересная история! – Диего взмахнул руками, с воодушевлением произнес: – Однажды… – и умолк, выжидающе поглядывая на Хасинто.
Наверное, хотел, чтобы он сам спросил. А ему ничего не хотелось. Разве что спать