– Мам, это не мы, это батя.
– Уеду я от вас! Уеду! Устала от вас, бездельников, нерях, эгоистов!
– Мам, ну ты опять завела свою старую песню?
Вышел из комнаты старший сын Димка. Наверное, услышал разговор в прихожей и догадался, что пришла мать.
– Дима, что же это вы? Накурили в квартире, в туалете, как вам не стыдно! Я же вас всех просила не курить в квартире!
– Мам, это не мы! Это папаша.
– Я даже не хочу слышать никаких оправданий! А зачем прокурили зал?
– Это, мам, наша комната.
– Здесь нет ничьих комнат, здесь всё общее! – закричала она. – А там, между прочим, стоит телевизор, это вам известно, и я, между прочим, его смотрю. А из зала дым просачивается по всей квартире!
– Купи себе, мам, новый телевизор.
– Что-о? Это вы купите себе новый телевизор! А меня и этот устраивает!
– Ну, о чем ты говоришь, мам, ты же знаешь, что у нас нет денег.
Сразу же подумала о том, что вот только пришла домой, а радости нет – сразу напряжение, досада, дикий эгоизм сыновей, от которых нет ни радости, ни помощи, а только одни проблемы. Даже дом уже как бы не свой дом, не крепость, защищающая от разных жизненных невзгод. Ее материнская деликатность и прежде выходила ей боком в семье, а теперь и подавно. Деликатничать надо в меру, да и с теми, кто понимает и ценит, что с тобой обходятся деликатно, уважают твои права, твои чувства, твою территорию, личное твое пространство. А ей из-за ее деликатности совсем сели на шею и бывший муж и дети со своими подружками и дружками.
Она прошла в свою комнату, затащила сумки. Тут увидела, что товар, хранившийся в баулах дома в углу, находится ненадлежащим образом, не так, каким она его оставила, уходя на рынок. Опять лазили в сумки без спросу и что-то наверняка растащили, наверняка самое ходовое и денежное.
Так и есть! Нет коричневого женского кожаного плаща с подстежкой из последней партии и кожаной куртки, – эту, конечно же, Алешка припрятал. Он после окончания средней школы ничего не делал, не хотел учиться и никуда не пытался трудоустроиться, ждал призыва в армию.
Это был самый больной вопрос в ее деле – на рынке не предусмотрены были складские помещения, приходилось товар хранить дома, а он растаскивался домашними. То муж продавал что-то за бесценок и пропивал, то младший сын продавал и тратил на развлечения, а может быть, и прокуривал. А то старшенький сын дарил своей подружке или запасались какой-нибудь вещичкой впрок. Мамка поедет в Китай, считали они, ещё привезет, и даже ещё лучше привезет.
До поры до времени она терпела, но сейчас терпение ее лопнуло. Выходит, что у нее теперь совсем нет дома! Хоть запирай свою комнату на ключ!
Она открыла дверь в комнату сыновей – здесь стоял дым коромыслом, за столом сидела компания из шести человек, а на столе – пластиковые бутыли с пивом и с остатками еды. И гремела невыносимо музыка. Она подошла и выдернула шнур из розетки у музыкальной приставки.
– Я вас просила не растаскивать мой товар! Я вас просила, чтобы вы дали мне подняться, а вам наплевать на всё! – закричала она