– Как только вырасту, сразу отсюда уеду.
– Я тоже.
Я вышел из укрытия и окинул её оценивающим взглядом. Обтянутая джинсами попка Джен, была плосковата и не круглилась так аппетитно, как у Бекки, но всё остальное было вполне на уровне.
– Растёшь не по дням, а по часам, Дэнни, – улыбаясь, заметил Эл. – Тебя Бекки прислала?
– Да. То есть, нет. Я хотел…
Вместо рассказа о прожорливости Гевина, мне захотелось поразить Джен какой-нибудь новой, эффектной сплетней. На ум пришли Фишвильские незнакомцы. Я надул щёки и таинственно сообщил:
– Мы кое-кого встретили в Фишвиле. Я подумал, что вам надо об этом узнать.
Эл был местным старожилом, членом муниципального совета и принимал активное участие в поддержании городского порядка. Мои слова он понял на свой лад и, натянув кепку, вышел из-за прилавка.
– Дарс, займись Джен, – велел он. – Мы с Дэнни прогуляемся.
Эл подтолкнул меня к двери. Давать задний ход было поздно и я последовал за ним.
– Вообще-то я пришёл за кексами, – признался я на улице. – Их сожрал Гевин и мама…
– Кого вы видели в Фишвиле? – перебил меня Эл.
Он был взволнован и почему-то сердит. Я помялся и неуверенно промямлил:
– Белобрысых вонючек.
– Сколько их было?
– Двое. Они странно себя вели, но потом оказалось, что это богатые придурки и родственники Киршей.
– Кто к ним вышел – старший или младший?
– Младший. Они увели его к воде. Наверное, решили искупать – он тоже подванивал.
Эл не оценил мою шутку. Хмурясь, он строго распорядился:
– Больше туда не ездите. Это опасно.
– Почему? – памятуя о городских правилах, я предложил: Если они нарушители, надо сообщить шерифу и всем остальным.
– Шериф в этом деле не поможет. «Фишей» ему не поймать.
– Это их фамилия?
– Нет. Это…
Эл замялся, жуя губы. Мне захотелось закончить наш непонятный разговор, не дожидаясь объяснений.
– Я расскажу о них позже, Дэнни, – выполнил моё пожелание Эл. – Когда ты повзрослеешь. А сейчас, уясни главное – береги Бекки и не подпускай её к большой воде. Запомнил?
– Да. Не подпущу.
Эл расслабился, потрепал меня по голове и вынул из кармана две пятидолларовые купюры.
– Из фонда Эсмонда, – выдал он свою обычную шутку.
Я не стал с ним спорить. Помешанный прадед считался богачом, однако, после его исчезновения, выяснилось, что никаких денег у него нет. Понадеявшийся на наследство дед, умер в нищете. Олли часто приводил нам его пример, когда нудил об экономии.
– Если бы не Эсмонд, наш городок давно бы пришёл в упадок, – нравоучительно сказал Эл.
Это была его вторая любимая фраза. В отличие от остальных стариков, он не считал Эсмонда сумасшедшим и отзывался о нём очень уважительно.
– И что