– По-прежнему музицируешь?
– Да. В старой группе.
– С Сашей не боишься встречаться?
– Сергей Владимирович сказал, что Рудакова не будет. А если нарисуется… Ну, свалю.
А когда к Новикову с ежедневным визитом нагрянула Соня, произошло нечто непостижимое: девушки полчаса обсуждали сервиз, свои наряды (Катя была в новом костюмчике), Сашу и даже похихикали, заговорщически поглядывая на Мишу. Как старые подружки, будто ещё две недели назад не были заклятыми врагами! Если с Катей всё ясно, то перемена в Соне была невероятная. Они ушли довольно рано и вместе. «Развлечься», – бросила на прощанье Соня.
В какой-то момент Гольдину показалось, что обе девушки просто играют, надеясь перехитрить друг дружку. «Обе хотят меня опекать. Соня убеждена, что мой главный враг – Катя. И увлечённая басистом подруга, которая не пристаёт ко мне и не слишком часто заходит в гости, уcтраивает её больше всего. Соня даже готова изображать дружбу. А Катя… В общем, пусть соревнуются. А я пока побуду над схваткой».
О потешной борьбе Сони и Кати Гольдин размышлял, устроившись на диване в зале. На улице уже стемнело. Он сходил на кухню, налил себе кефира и заодно уточнил время – начало одиннадцатого. На завтра Сергей Владимирович запланировал какую-то «акцию», и поскольку выезжать решили часов в восемь, Миша остался в Измайлово. Теперь он всё чаще зависал у Новикова «с ночёвкой»: охранять чужую квартиру надоело. Здесь было веселее, даже несмотря на склонность старика к многочасовому молчанию. Соня забегала почти ежедневно и готовила вкусную еду. К тому же Новиков, вдруг, мог рассказать что-нибудь занятное. Жил Миша в так называемой «третьей комнате» – просторном помещении, отделённом от залы пологом. Полог почему-то был подвешен не на проволочный карниз, а на крючки, которые выпадали, и их приходилось заменять гвоздями. Внутри – кушетка, тумбочка и книжные полки прямо на полу. Гольдин перетащил туда старый ломберный стол (обнаружил на балконе) вполне приличной сохранности: зелёное сукно прожжено всего в двух местах.
– Сергей Владимирович? – Гольдин постучал в дверь кабинета.
– Да, заходи.
Новиков читал, сидя на кровати.
– Останешься? – он отложил книгу. – Правильно. Пораньше выйдем…
– А куда всё-таки?
– Не знаю… Пока не хочу говорить, чтобы не сглазить. Может, вообще никуда не поедем… Я страшно рад, что девочки помирились… Ты заметил, как очаровательно они сегодня щебетали?
Новиков пребывал в хорошо известном Мише настроении, когда всё вокруг казалось ему «отличным» и «очаровательным». В такие моменты старик был готов говорить о чём угодно и бесконечно долго. Впрочем, он не обиделся, когда Миша, улучив момент, попрощался до утра.
– Я тебя подниму в семь…
– Ага, по часам в кухне. На ваших до сих пор южно-уральское время…
Разбирая постель, Миша снова подумал о Кате. «Кто ей мешает мне помогать? Она и на Ямантау