– А может быть, это вахтёр воспользовался случаем и преподнёс ей розы, – тихо хихикнула медсестра.
Доктор подавил улыбку и строго взглянул на медсестру.
Вопли «затравленного зверька» постепенно стали перемежаться всхлипываниями, перерастающими в плач, который, постепенно угасая, оборвался. Воцарилась тишина.
Медсестра укрыла пледом, подобрала розы и вышла.
Эпизод 31
– Слава Богу, заснула, доктор. Такая красивая, знаменитая, а тут эта шизофрения прицепилась. Была бы старой, куда ни шло, а когда к молодым цепляется – жалко.
– Жалеть её не надо, и никакой шизофрении нет. Это невроз, чреватый рецидивами. Сон восстановит её силы. Через пару дней, если не раньше, она будет в полном порядке и ещё задаст нам трёпку, как свидетелям её слабости. С ней надо общаться предупредительно. Никакого сочувствия или жалости, если не хочешь нажить врага в её лице.
– Мне всё равно жаль её. У неё совсем нет подруг в театре. Как только я обратилась к толпе её «болельщиков» с просьбой подойти ко мне кого-нибудь из подруг, как все отпрянули назад. Только одна тощая девица подошла. Она призналась, что актриса и ей отказала в дружбе, но она, по старой памяти, знает, что где лежит и готова принести. У меня сложилось впечатление, будто остальные пришли просто поглазеть на продолжение спектакля.
– Спасибо за полезную информацию.
«Хорошо, что совпало с моим предположением одиночества» – подумал доктор и продолжил:
– Теперь насчёт старушки. У неё сердечный приступ. Кардиолога я уже вызвал. Посиди с ней, пока он подойдёт.
Эпизод 32
Дверь распахнулась, и в кабинет стремглав ворвалась актриса.
– Доктор, можно к вам? Я вдоволь наревелась и готова к лечению. Только лечите поскорее, а то здесь я, в самом деле, сойду с ума.
– Хорошо. Какое отношение старушка имеет к вам? Она уверена, что вы из-за неё попали сюда.
– Нет уж! Это её тайна. Пусть сама расскажет, как она мне нагадили ради своей внучки, – в сердцах выплеснула актриса.
– У неё сейчас сердечный приступ, и речь не о ней, а о вас. Вы создали в своём мозгу порочную связь, которую без моей помощи разорвать не сможете. Чтобы помочь, я должен знать всё. Вы должны быть откровенны, как на исповеди.
Она удивлённо посмотрела на доктора, задумалась на пару секунд, и неторопливо пересказала признание старушки.
– Вы её простили? – спросил доктор.
– Простить её? – встрепенулась актриса. – Простить, чтобы заработать индульгенцию на совершение таких же прегрешений?
– Вы не правы, – успокаивающе произнёс доктор. – Прошлый раз мы говорили, что сущность человека во внешнем мире может проявляться довольно искажённо. Здесь стоит вопрос не о прощении поступка человека, а о прощении раскаявшейся души. Вы меня понимаете? Постарайтесь