– Насчёт костоломов, ошибаетесь, – произнёс начальник, – но правда ваша, что покойники по жизни действительно были подонками. Никто доброго слова в их адрес не сказал. Мы провели графологическую экспертизу, а также … – и поперхнулся, вспомнив, что следствие ещё не закончено.
– Почему авторы писем предложили вам придумать концовку их жизнеописаний? – спросил он.
Она удивлённо пожала плечами.
– Я вас ни в чём не обвиняю, – спокойно продолжил начальник. – Просто тут кое-какие неувязки обнаружились. Скажем, с одним из подонков расправилась его зазноба. Она в точности описала его похождения и всю свою ненависть к нему. Потом повела его в театр полюбоваться на самого себя и на то, в какую нечисть он её превратил. Вернулась с ним домой и, как это было у вас по сценарию, напоила его до потери сознания. Потом зарубила топором, а сама сунула голову в духовку газовой плиты. Если бы соседка не услышала, как она в пьяном угаре вопила, что театральное представление на сцене жизни продолжается, мы с вами не встретились бы.
– Жуткие факты, – вздрогнула она, а начальник, довольный произведённым эффектом, продолжил:
– В случае с зазнобой – полное совпадение, а вот с тем другим подонком – всё наоборот. Вы поменяли местами акценты. Ему хотелось покуражиться, похвастать, как из любви к нему женщина свела в могилу мужа, а потом отдала своё тело на забаву двум мужчинам. А у вас по сценарию он сначала вывалял себя в собственном, извините, дерьме, а потом наглотался снотворного. Получается, что своим спектаклем вы спровоцировали самоубийство.
– Разве? – удивилась актриса и продолжила:
– По сценарию он должен был стать монахом-отшельником, замаливающем свои грехи, и я не думаю, что такой подонок стал бы сводить счёты с жизнью. Тут что-то не так…
– Я тоже так думаю, хотя бы потому, что снотворное выдают по рецепту, а он никогда его не употреблял, – подтвердил начальник, – Кстати, при нём была записка: «Белый рояль ждёт своего пианиста». Вы не знаете, о чём это?
– Понятия не имею. А что он из себя представлял?
– В молодости был пианистом. Потом была попытка самоубийства из-за несчастной любви. Переломал себе руки, стал калекой и поставил крест на карьере. Почему он об этом умолчал?
– Как почему? – усмехнулась она. – Вы же сами сказали, что он калека, и выдал бы себя, как автор письма.
Начальник сразу помрачнел, а она, с нарастающим восторгом, продолжила:
– А у меня только что родилась отличная идея. Скажите, перечитывая книгу, у вас никогда не возникало желание, чтобы сюжет вдруг изменился?
– Что написано пером – не вырубишь топором, – вкрадчиво заметил начальник и продолжил:
– Мне в детстве тоже надоедал один и тот же конец сказок. Хотелось разнообразия…
– А в театре можно такие развязки нафантазировать! – восторженно продолжила она. – Представьте, вчера герой кончил жизнь самоубийством. Сегодня