От ветвистых рогов затрещали сучки
На деревьях лесных. Вот он был и исчез.
Зайцы юркали, тут же скрываясь в кустах;
Белки, видя пришельцев, спешили скорей
Выбрать ветвь, что повыше, оттуда они
С любопытством глядели, уже не боясь.
Братья долго плутали в чащобе лесной,
А потом вышли вдруг на дорогу они.
Видят: там, где суглинок, следы на земле
Человеческих ног, лошадей и колёс.
Подогнали коня, чтоб бежал поскорей.
Вскоре братья добрались до стана, глядят:
Ни татар нет, ни пленниц, марийцы одни
Мирной жизнью живут. Всё спокойно кругом.
Возле речки две бабы полощут бельё.
Ребятишки, увидев в доспехах людей,
За плетнями укрылись, со страхом глядят.
Вышли трое мужчин, из ближайших домов.
Тихомир к ним подъехал и спрыгнул с коня,
Звякнул крепкий доспех. Так спросил Тихомир:
– Подскажите нам, добрые люди: сюда
Приезжали татары, что пленниц вели?
– Ничего мы не знаем, – мариец сказал,
Что стоял впереди. Он был старшим средь них.
В лисьей шапке, и в куртку одет он; под ней
Расписная рубаха, и пояс расшит
По-марийски; из кожи штаны, сапоги.
Длинный посох в руке. Видно, староста тут.
Он добавил ещё: – Мы здесь мирно живём.
Воевать не хотим. Вы ступайте себе… –
Так ответил марийцу кузнец Тихомир:
– Вы скажите нам только, коль были они,
То какою дорогой пошли и куда.
Мы пришли к вам сюда по следам, а следы
Нам сказали, что много здесь конных прошло;
Были там и повозок следы, а ещё
Были пешие с ними. Я думаю, то
Наших женщин следы. Так что лучше скажи,
Вижу я, что ты знаешь, да только молчишь. –
А меж тем подходили ещё мужики
Из соседних домов; бабы тоже пришли
Посмотреть, кто приехал в их угол лесной.
Только старый мариец твердил всё своё:
– Ничего мы не знаем. Мы мирно живём.
Воевать не хотим. Вы идите себе… –
Понял тут Тихомир, что не скажут добром,
Не укажут дорогу, куда им идти.
Закипела в нём злость. Он схватился рукой
За меча рукоять. – Говори, а ни то…
– Погоди, богатырь! – вдруг он слышит в толпе.
Тихомир посмотрел, кто там голос подал.
Видит, вышел мариец; на левой щеке
У него сильный шрам, красный, в виде креста.
– Погоди, не свирепствуй, – мариец сказал. –
Я уж знаю, каков ты в кулачном бою;
Можешь толпы людские косить, как траву.
Здесь тебе равных нет. Только ты среди нас
И врагов не ищи. Я тебе помогу,
Потому что тогда ты меня отпустил… –
И по шраму марийца узнал Тихомир:
– Вижу, старый знакомый! Ты что, здесь живешь?
И чего ты весь бледный? Никак, заболел?
– Всё тебе расскажу. А пока что коня
Вниз по Нюрюгу, ты, по теченью