К несчастью для ведьмы, Эрик недолго пробыл в отключке. Он быстро пришел в себя, собрался и принялся щедро заливать хижину огнем, используя заклинание Ignis. Снопы искр повалили из кончиков пальцев правой руки паладина, а яркий смертоносный поток жадно впился во все, что было вокруг.
Чудовище рявкнуло, раздулось, взметнулось ввысь, пробив крышу. Оно закружилось над головой паладина и, завыв, улетело вдаль, наполняя округу душераздирающим воплем.
Эрик переключился с Грю на ведьму. Она уже лежала обугленная, неподвижная. Квази все еще валялся в отключке. Убогое тело не выдержало одного-единственного удара. Что ж… его можно убить, пока он неподвижен.
Паладин покачнулся и решил не трогать горбатого.
«Увезу градоправителю, – подумал он, распутывая веревки солдата».
–Спасибо, милсдарь, во век не забуду! – пролепетал солдат. – Клянусь памятью своих предков…
– Оставь клятву себе, – отрезал Эрик. – Мне хватит и простого спа…
– Что с вами, милсдарь паладин? Больны?
– Нет… просто… нехорошо…
– Да вы бледнее преставившихся. Милсдарь!!!
Солдат наклонился к паладину, упавшему на пол.
– Милсдарь? Вы в порядке? Пекло! Скажите что-нибудь!
Эрик перевернулся, выругался и завыл, корчась.
Солдат вскочил, дотронулся до холодного лба паладина. Громко выругался.
7
За широкой дверью послышался говор. Эрик открыл глаза. Огляделся, с огромным трудом двигая шеей.
Он лежал в алькове; над головой располагался балдахин. Внушительных размеров комната умещала в себя – помимо постели – бержер, письменный стол, длинную полку с пухлыми фолиантами и шкаф. Свечи, запрятанные в углублениях стен, наполняли помещение мягким светом, отбрасывали безобразные карикатурные тени.
Паладин громко вздохнул, пошевелил головой и сморщился от боли. Застонал. По телу пробежала дрожь, боль заставляла его кривиться. Его грудь крест-накрест обхватывали карминовые руны, светящиеся слабеньким огоньком.
– Лежи, паладин, – услышал он мягкий голос и удивился тому, что не заметил, как в комнату вошла девушка. – Не шевелись, не то будет хуже.
– Как… долго…
– Три дня. – Торопливо ответила девушка, и села на край постели.
– Три? – поборов боль, он все же сумел на нее взглянуть.
Эрик сразу же определил в девушке чародейку.
Девушка выглядела прямо-таки прекрасно. Каскады темно-каштановых волос со светлыми, как полированный медный лист концами струились по плечам и завивались на концах. Она убрала прядь волос за ухо, открыв остальную часть прекрасного лица: круглые,