Домашний океан. Книга первая. Дикая красота. Степан Степанович Кингизхамов

ручка или, на худой конец, шестой палец. Последний мог за ночь вскочить не только на кисти руки, но также между ног или на кобчике, благодаря чему абориген разнообразил свои развлечения и шалости, не ограничиваясь набившим оскомину ковырянием в носу – да, оскомина отчего только не возникает. Счастливцы с лишними конечностями прятали их ото всех и в глубине души очень гордились не вывихнутой штуковиной, будь то хоть скрюченный палец на кобчике, намертво застрявший в анусе, как наглядный пример пренебрежения техникой безопасности. Вероятно, первобытный зад, не избалованный сладостями, воспринимал нежданный палец каким-нибудь сладким чупа-чупсом.

      Беззлобные уродцы из самых добрых побуждений, превозмогая душевную боль, целенаправленно вывихивали мне то одну часть тела, то другую. Искренне привязавшись ко мне, дикари хотели усовершенствовать моё отвратительно симметричное тело. Кроме того, по их убеждению, я страшно мучился от своей устаревшей анатомии и не мог заснуть без нескольких успокоительных вывихов на ночь.

      Но я к тому времени усвоил их подпольные методы и пассивно сопротивлялся. Я подсовывал своим доброжелателям чужие ноги и руки, что неплохо срабатывало в тесноте перенаселённой пещеры. И то сказать, местному красавцу (или красотке) одним вывихом больше, одним меньше – одна малина с дурианом. Иногда я обрекал на вывих такой благодатный рабочий материал, как объедки недавней трапезы: от неё оставались недоеденные конечности обезьян, лемуров, полосатых медведей и ещё невесть кого. Дикари ни разу не заподозрили, что это не мои конечности, даже видя на них громадные когти и густой пятнистый мех. Они успокаивали меня, отечески поглаживая голову, после чего в трёх местах вывихивали обгрызенный локоть, (они не сомневались, что я сам на время оголил себе сустав, чтобы облегчить им работёнку) желали мне спокойной ночи и с чувством исполненного долга отправлялись на боковую. Неуверенно ковыляя на разномастных конечностях, словно позаимствованных у инопланетных тварей, они менее чем за полчаса доползали до спальной ниши в трёх метрах от меня.

      Но среди этих неуклюжих, стократно вывихнутых созданий мне было легко, потому что местоположение каждого вывиха не вызывало сомнения, тогда как вывих реальности – пугающая, тяжёлая неопределённость, рождающая тысячи сомнений.

      14. КРОТОВЬИ СТРАСТИ ВВЕРХ ТОРМАШКАМИ

      Крот выкрикивал обрывки фраз, исковерканных отвратительной дикцией и прокуренными зубами. Не могу представить слов, которые можно внятно произнести с помощью таких зубов и дикции. За скомканную речь и прокуренные зубы кротов ответственны ежирука. У них принято сворачивать лиственные сигареты с мелко нарезанным табаком и другим наркотическим зельем, чтобы оставить их в дар кротам рядом с норами. Кочевники занимаются этим каждый божий день, не покладая рук. Не прерываются они и в чёртовы дни, коих прорва в местном