Так вот. Во-первых, конечно, расскажи мне, как прошла ваша встреча. Обязательно. Лучше, если с фотографиями.
Во-вторых, по поводу твоей и моей работы. Знаешь, а мне даже легче стало, и приятно было узнать, что и ты не работаешь по специальности. Как будто не я одна такая, и это меня оправдывает. Нет, серьёзно, если б ты написала о себе как о кандидате наук или докторе, я б, пожалуй, и второго письма не написала, да и в первом слова не подбирала. Одним кандидатом в моей жизни больше, одним меньше, не всё ли равно. У меня на работе этих кандидатов биологических наук, кабанов, как они сами себя ласково называют, – каждый первый. Они все славные люди, и нет у нас чинопочитания, и сушки-пряники покупаю на общественные деньги и для сотрудников, и для голодных студентов, всё так. Вот только на праздниках каждый раз обдумываю свои реплики, чтоб не сказать что-нибудь совсем неуместное, на что наш шеф ласково так посмотрит и скажет: «Да-да, Сашенька, конечно», чтоб в следующий момент забыть и о том, что я ляпнула, и обо мне вообще. Мне гораздо проще в компании Евгении Павловны – автоклавщицы и Таньки Алексеевой, вечной нашей аспирантки. Алексеева такая грубая и добрая, но очень какая-то непутёвая девица. «Крокодил не ловится, не растёт кокос», – это про неё. Андреич, шеф наш, каждый раз задаёт ей уже привычный вопрос – ну что, Алексеева, у нас плохого? А ей, бедняге, с лета не везёт – не выделить чистый штамм дрожжей, который она привезла из крымской командировки как перспективный с повышенной сбраживающей способностью. Видишь, какие слова, уборщице несвойственные, я выучила за утренним чаем. Ну, что в Крым в командировку больше не отправят – это полбеды, а что диссер упорно не пишется и есть реальный шанс вылететь из аспирантского общежития – угроза для незамужней Татьяны вполне реальная. Что-то пишу тебе и думаю – а ведь соскучилась я по работе. Это впервые со мной такое – так надолго сесть дома на больничном не по уходу за ребёнком. Нет, конечно, звонок шефа, пожелания возвращаться и всё такое, эти знаки вежливости, как ежедневное незамечаемое «добрый день», когда никто не задаётся вопросом – насколько он добрый. Кажется, ничто не должно меня туда тянуть, сиди дома и радуйся возможности не спеша что-то делать руками, раз ноги подвели. Но вот ведь, задумалась о ковриках перед дверями, чтоб студенты горы солёной грязи не несли в лабораторию на ногах, ведь редкий из них потрудится хотя бы бахилы надеть, а полезная привычка носить на занятия сменную обувь оставлена ими в младших классах средней школы.
Так, это я по поводу моей работы разболталась. А вот как тебя угораздило пойти в художники? Нет, то, что ты рисовала хорошо, это я помню, а вот как хватило смелости увлечение сделать делом своей жизни и можно ли на это жить? Посещает ли тебя вдохновение с той же регулярностью, с какой хочется есть? Где можно посмотреть твои работы, есть ли выставки с ними? Очень хотелось бы увидеть, конечно. Может, хотя бы