Ах, эти общежитские коридоры, эти темные его закутки – сколько судеб они свершили, сколько решили жизненно важных вопросов!
Было в общежитии одно заветное место: маленькая площадка на лестнице между вторым этажом и чердаком. Там стояли три сбитых между собой деревянных кресла с откидными сидениями и большая жестяная банка из-под томатной пасты – для окурков. Место называлось «голубятней». Здесь, в вечном полумраке и особой атмосфере интимности, студенты курили и ворковали влюбленные парочки. Маша не курила и ворковать ей было не с кем, но посидеть на «голубятне»хотелось.
Долгожданный Новый год приближался. Впереди была первая сессия, у кого-то появились первые «хвосты». Но ничто не могло омрачить грядущего праздника.
На первом этаже в большой учебной комнате мальчики поставили, где-то раздобыв, ель до потолка; девочки украсили комнату гирляндами, серпантином, воздушными шарами, нарядили елку. Принесли светомузыку, расставили динамики. Намечалась грандиозная дискотека.
Маша пригласила Аллочку: пусть повеселится со студентами. Алла мгновенно и с радостью согласилась. Она приехала задолго до начала, расфуфыренная в пух и прах. Маша подозревала: не без задней мысли подцепить студентика.
Дискотека грянула в одиннадцать. Начали с лиричной «АББА», поторапливая народ стекаться. Девочки еще бегали с кастрюльками кипятка, в которых плавали, тяжело постукивая друг о дружку, термобигуди, наводили последний марафет. Мальчики с важным видом расхаживали по этажам.
К полуночи всё общежитие собралось в учебной комнате. Из чуланчика вахтерши принесли допотопный радиодинамик, и ровно в двенадцать часов вырубили музыку. Воцарилась тишина. В кромешной темноте, прерываемой лишь мерцанием елочных гирлянд, главный диск-жокей Володя Пасечник рыкнул:
– Внимание! – и включил радио.
Все замерли. Стали бить куранты.
– Поздравляем всех с Новым годом! Ура-а!
– Ур-ра-а! С Новым годом! – взорвался зал.
Все стали орать, хлопать в ладоши, топать, подпрыгивать на месте. Влюбленные парочки слились в праздничном поцелуе.
– Танцы до утра и до упаду! – снова рыкнул Пасечник и врубил на всю мощь «Бони «М».
Рев и визг восторга потонули в резких звуках диско. Оргия новогодней ночи началась.
Аллочка растворилась в темноте. Маша быстрые танцы танцевала вместе со всеми, на медленные ее неизменно приглашал Зяблов. Он был одного с ней роста, но Маше казался коротышкой. В очередном танце он шепнул ей на ухо, что у него есть бутылка коньяка, и ее вполне можно выпить…
– В самом деле? – удивилась Маша. – Тащи!
Слава со всех ног бросился вон, оставив Машу посреди