Том, чертыхаясь, сбрасывал со стола горы учебников, бурча что-то себе под нос. Всё старательно разложенные по тексту листы разлетелись веером. Николь запустила руку в шкаф, не глядя, вытянула с полки свитер, наученная прежним горьким опытом.
Марина оглядела их испуганно.
– Что у вас творится? – её даже и не заметили в пылу ссоры.
– Куда собираешься? – поинтересовался Том между делом: он сдергивал со стен плакаты музыкальных групп: после того, как она поснимала свои картины, все стены заняли глянцевые лица поп-звёзд. – Надоело любоваться на все эти рожи?
Николь молча натягивала свитер. Бесполезно объяснять, что её нервировали эти голые стены. Что в пустой комнате она терялась от одиночества. Что просто хочется быть окружённой лицами людей. Если не написанными ею, то хоть отчасти знакомыми. Папу это не интересует. И какого чёрта, спрашивается, ему нужно знать, куда она собралась? Он же только что её выгнал! Она осторожно пребралась через кровать, рискнув приблизиться к отцу. Нужно же как-то выйти отсюда.
Том оглянулся, недовольный её молчанием, окинул её взглядом, определяя, чего она хочет. Решив, что её приближение явно не жест послушания, резко поймал Николь за плечо. Она замерла, боясь вырваться из его цепких пельцев. Может, лучше не дёргаться? Фиг его знает, что в следующий миг придёт папе в голову.
– Я с кем разговариваю? – Том бросил последний плакат, занимавший другую руку, и крепко схватил её за волосы, чтобы заглянуть в её глаза: подставляет для беседы макушку и всё тут.
– Куда это ты собралась?
– К чёртовой бабушке, ты меня только что сам туда отправил, – морщась, ответила Николь, наклоняясь вслед за его рукой.
Марина ахнув, кинулась к ним.
– Боже мой, отпусти её, Том!
Том легко отшвырнул Марину в сторону и она с размаху села на кровать. Она всё-таки отвлекла его и он ослабил свою хватку. Николь вырвалась. Отпрыгнула к двери, растрёпанная, с горящими глазами. Окинула Тома ненавидящим взглядом. Одна щека её пламенела и лицо казалось белым, как мел. Том оглядел её, медленно остывая. Николь присела на корточки, торопливо собирая своё драгоценное первое сочинение, которое она распечатала. Можно будет потом разложить снова, хорошо хоть, всё упало в одной куче.
Марина почувствовала под собой какую-то выпуклость, пошарила рукой: пальцы наткнулись на телефон Николь. Она потянулась было отложить его в сторону, переводя взгляд со злобного Тома на перепуганную Ники и вдруг вспомнила. Вернее даже не вспомнила: голос Джефа произнёс в её мозгу: "просто скажите "Марина", я пойму". Судорожно сжала пальцы на телефоне, мелькнула мысль – а как же номер? И тут же возникла уверенность: кроме Джефа Николь сегодня вряд ли звонила ещё кому-то.
Марина нажала на повторное соединение.
– Когда только кончится весь этот идиотизм! – в это время интересовался сам у себя Том. – Как мне надоели твои дурацкие увлечения! – он со злостью швырнул на пол длинную вазу, стоящую рядом с монитором,