Время от времени он делал хороший глоток вина из стеклянного стакана. Никита стоял совсем близко и с уважением наблюдал за уверенными движениями Деда. Ему вдруг стало интересно: что будет, если он попробует что– нибудь съесть? Получится ли у него? И заметит ли это старик? Для начала требовалось проверить свой статус человека-невидимки.
– Угостишь меня ужином сегодня? – негромко спросил Никита. Не получив никакой реакции, он отважно потянулся за кружком моркови, но на полпути его рука замерла. В кухне внезапно что-то изменилось.
Вначале появились какие-то странные звуки. Негромкое позвякивание. Дед тоже застыл и начал прислушиваться. Через мгновение у Никиты появилось ощущение, что, кроме них, в кухне есть кто-то еще. Они с Дедом одновременно обернулись и застыли в изумлении. Крупный мужик с задубевшим от солнца лицом растерянно топтался в дверях. Его грудь и спину прикрывал панцирь из толстой кожи с нашитыми на него металлическими бляхами, а ниже – что-то вроде короткой кожаной юбки из клиньев. Из-под юбки торчала мятая темно-красная рубаха до колен. Шлем с козырьком и защитными пластинами на шее, короткий меч в сильных руках – по всем внешним признакам это был римский воин. Несмотря на абсурдность ситуации, гость не выглядел ряженым. Он смотрелся вполне правдоподобно в своих пыльных сандалиях на босу ногу. Только богато украшенный цветными камнями кинжал в роскошных серебряных ножнах плохо вязался с его походным облачением. Дед и его нежданный гость некоторое время таращились друг на друга. Пока длилась немая сцена, Никита непроизвольно передвинулся к окну, подальше от незнакомца.
Римлянин опомнился первым. Он был как минимум на две тысячи лет старше Деда и явно устойчивей к стрессу. Воин насупился, крепче сжал в руке свой меч, угрожающе подался вперед и… вдруг испарился так же неожиданно, как возник.
«Сигнал нестабильный», – промелькнула в голове у Никиты бредовая мысль. К счастью, римлянин исчез именно в тот момент, когда неловкая ситуация могла перерасти в неравный бой. Старик помотал седой головой, отгоняя наваждение. Он выплеснул в раковину остатки вина из недопитого стакана и убрал бутылку в холодильник.
– Я люблю гостей, – пробормотал он себе под нос. – Но я сам решаю, кого приглашать, а кого нет. У меня есть право на частную жизнь, в конце концов.
Дед глубоко вздохнул и вынул из духовки горячий сотейник. Высыпал на свободное место нарезанную картошку с морковью, полил ростбиф шипящей подливкой и с грохотом зашвырнул все назад в печь. Возможно, старик и тяготился иногда своим одиночеством, но непрошеных гостей точно не любил.
– Да, Дед, ты готовишь лучше, чем я, – попытался утешить его Никита, вспомнив свои спагетти в раковине.
Тот все еще оставался под впечатлением от опасного миража – растерянно прошелся по кухне,