Когда зрелище приелось, Челеста залезла в будуар. Собственно, другого места в корабле просто не было. Глаза уставились в потолок.
– Миа мадрэ сарэббэ контэнта ке ми лашасси кон Джованни. Ма…*
*(Моя мать была бы довольна, если б мы с Джованни расстались. Но…)
Короче, Челеста снова щебетала свою нескончаемую песнь женщины, которая хочет поговорить.
– Квест эра ламорэ. Грандэ ляморэ. Нон волево эссэрэ рикьямата алла реальта.*
*(Это была любовь. Великая любовь. Я не хотела возвращаться в реальность)
Жаль, что я ни бе, ни ме, ни кукареку.
– Джованни э иль мио куджино. И ностри дженитори нон вуоле…*
*(Джованни был моим двоюродным братом. А наши родители не желали…)
Я уже завершал круг над Каиром, высматривая Гизу. Спасибо школе и собственной любознательности, географию я знал хорошо. Нил, кем-то где-то называемый Великим, как все, от чего заранее ждешь восторга, впечатления не произвел. Просто мутная речка, чье единственное достоинство, что она здесь единственная. Широкая, грязноватая, со всех сторон застроенная и заросшая каким-то камышом. Зато цитадель… Вот куда я спустился бы погулять-поглядеть. Увы, девушка заказывала пирамиды. Ничего, вся жизнь впереди, по своим хотелкам успею. А пирамиды мне тоже впервой.
– Ки ама тэмэ,* – закончила девушка грустно.
*(Кто любит, тот страдает)
– Ага, – на всякий случай согласился я.
Нажатие на рукоять, и корабль резко спикировал вниз. Видимо, джентльмен во мне уснул. Или просто хотелось пошалить. Почему-то накатывало нескрываемое удовольствие, когда гостью болтало по салону, как консервную банку. Я-то держался за рычаги, потому не улетел вверх целиком. А Челеста…
Сначала ее, заоравшую дурным голосом, подкинуло к потолку, прижало и прокатило по нему. Потом протащило по стене. Потом по другой стене.
Конечно, я издевался. Нет, подберем другое слово. Прикалывался. Подшучивал. Скорее так: развлекался. Но она-то этого не знала. Пусть думает, что случившиеся с ней веселые (для меня) потрясения – особенности полета неведомого летательного аппарата. В конце концов, сначала меня тоже так болтало, да еще расплющивало, а потом лечило. Ей еще повезло, если сравнивать.
Кстати, интересно, что она вообще думает обо всем этом. За кого принимает меня? Почему не боится?
Ну, не боится, и на том спасибо.
А зря. Я вновь резко дернул рукоятками.
– Прэго лентаментэ!* – донесся рваный крик, перемежаемый ударами о мягкое окружение.
*(Пожалуйста,