Солдаты спокойно вошли на пустынное пространство исполинских размеров. У туманной стены неестественно ровно возносящейся к самому небу стояли черные узкие квадратные столбы с замысловатыми узорами, чуть переливающимися разными цветами в зависимости от точки с которой смотрел на них посторонний наблюдатель. Пока солдаты располагались на своем ночном пристанище, к Нектшепсут обратился солнечный легат.
– Для чего они? – его таинственные белые глаза, обрамленные золотом, поднялись по черному изрезанному иероглифами столбу до самого неба, которое превращалось в расплывчатую дымку над их головами.
– Когда-то здесь был город, жители окружили поле для жертвоприношений ритуальными столбами, – Нектшепсут взглянула на землю под ногами, то же повторил и Герцерус. Почва была багрово-красного цвета, переходящего в черный, словно под их ногами пропитанный за сотни лет запекшейся кровью песок.
– Столбы охраняли жителей от злых духов, каждая унесенная жрецом душа по их мнению приближала их к богам, но, к сожалению, привела их только к демонам. В этом тумане похоронен целый город, огромный, некогда богатейших в этих землях, и ни одна душа жившего в нем не отправилась в Аментет, они остались здесь, за пугающей серой пеленой, в багровой земле, в спертом воздухе. Они наполняли своими душами каждую частичку того, что существовало здесь. Вот почему никто отсюда не возвращается – духи всех забирают. Ну а столбы… Они сослужат нам хорошую службу – уберегут этой ночью от призраков погибшего города.
– Это только легенды, – холодно проговорил Герцерус.
– Верно. Но если мы хотим миновать долину, придется в них поверить. Неужели вы ни во что не верите, царственный легат?
– Моя святая вера в богов ни разу не уберегла моих друзей. После их смерти у меня ничего не осталось, кроме веры, связь с которой слишком хрупка, чтобы я обращался с просьбами к богам.
– У вас осталась ваша душа.
– Я могу только надеяться на это.
Герцерус взглянул в алые глаза собеседницы, и снова видел ее в громоздкой маске, постоянно очищающей воздух