– Ишь, – ругался по дороге Семен. – Сами замараться не захотели, этого повязать кровью решили! Слышь, ты! – обернулся он к парню. – Вот попомнишь меня, все равно этим бандитам хана придет, иди лучше землю паши, не связывайся с ними!
– Да он не понимает, – отозвался на тираду Семена Заимов. – Можешь не митинговать!
– Не понимает, говоришь? – не унимался Семен, снова оборачиваясь к конвоиру. – Все он понимает! Видишь, глаза прячет!
Они поднимались вверх по тропинке на холм, со связанными за спинами руками, это было несколько рискованно, и поэтому Семен замолчал, осторожно перебирал ногами, чтобы не оступиться.
– И куда он нас тащит? – взмокший с непривычки спросил он Заимова.
– А вон на самую вершину, – откликнулся Заимов. – Чтобы памятник тебе видно было издалека.
Но, когда поднялись на вершину, перед ними под холмом с другой стороны предстала небольшая бухта с грязной лужей моря, куда неторопливые волны сносили все ненужные отходы с ее поверхности.
При виде моря с высоты, они невольно остановились, словно от усталости решили отдышаться свежим, влажным и немного солоноватым воздухом.
Через несколько минут итальянец подошел к Заимову, что – то сказал ему.
– Он говорит, чтобы мы спустились вон к тому уступу, – сказал Заимов Семену.
– Вежливый, гад! – ответил ему Семен. – А какая ему разница!
– Ему – то никакая, – сказал Заимов. – А вот мне все это не нравится. Я офицер от инфантерии, а такая доблестная смерть больше для мореманов. Ну – да, ладно, помрем как пехота, а пока долетим до моря, перекрестимся в моряков.
– Спасибо, успокоил, – пробурчал Семен. – Ну, что? Пошли что ли?
И осторожно переступая ногами, словно еще собирались жить лет сто, они начали спускаться на уступ. До него оставалось еще с десяток шагов, как вдруг прогремели один за другим два выстрела, и Семен, и Заимов едва не сорвались от неожиданности с уступа.
Когда они, наконец, поняли, что целы, оглянулись назад, увидели лишь спину итальянца, поднимающегося вверх и вскоре исчезнувшего за вершиной холма.
Семен и Заимов, молча, словно завороженные, смотрели ему вслед, затем взглянули друг на друга и, будто сговорившись, опустились на землю.
– А чего это он не развязал нам руки? – сказал через некоторое время Семен, пытаясь ослабить веревку за спиной.
– Вот и я думаю, – отозвался Заимов. – Мог бы и руки развязать и покормить хотя бы!
– Не – е, – помотал головой Семен, – Мне бы попить. Я бы ведро воды выпил!
– Это с непривычки, – заявил Заимов. – Трухнул, небось?
– С чего это я трухнул? – сказал