– А что там сложного?
Но вот, к сожалению, того же самого не скажешь о фильме про Гроссмана, про фильм о его войне. Жизнь и Судьба. Сходу бросаются в глаза элементарные ошибки. Показывают грязные лица. Считают, что так и надо, потому что так было.
А почему комаров в лесу не показывают? Когда идет кино о Сибири. Или: почему у всех белые фарфоровые зубы? Я имею в виду в других фильмах.
Потому что дело происходит в двух реальностях! Сегодняшняя реальность состоит из сцены и зрительного зала. Дело происходит на сцене. Поэтому не только не обязательно показывать комаров и гнилые и кривые зубы, но и запрещено. Как не вписывается чистое лицо в бою в Сталинграде, так оно не вписывается сегодня в бою на сцене. Должны быть соблюдены правила перевода Прошлого в Будущее. Они хоть и похожи, но не одно и то же. Как сказал Пушкин:
– Всегда я рад заметить разность между Онегиным и мной.
Как говорится:
– Поля, я предан вам душой. – И, следовательно, один был на поля боя, а другой-то не был! Откуда же у него грязь ни лице? Как будто выбирал свеклу или картошку в колхозе месяц с утра до вечера со стопроцентным сохранением зарплаты.
– Как откуда? Специально намазали.
Вот именно, и это видит и понимает зритель, что грязь специально намазали. Что это не копоть от взрывов снарядов. Наполовину, да. Но наполовину-то нет.
– А что же тогда делать? – спросит кто-нибудь.
– Меньше грязи. Не все лицо мазать, как у трубочиста, а достаточно две полосы. Как в спецназе. Зачем нам педалировать эти куцые телогрейки без воротников?
– Как зачем, – скажет кто-нибудь, – чтобы знали.
Это ошибка. Телогрейки – это не одежда, не внешняя, отделенная от советского человека часть, которую надо периодически показывать, чтобы все знали, в чем мы ходим. А часть нашей души. А она нам и так известна. Без демонстрации прошлогодних мод. Короче… Нет, лучше, резюме:
– Нет лакировки. Как это ни грустно. Точнее, как это ни смешно. Как в Кубанских Казаках. А, следовательно, это неправда. Ибо на самом деле, когда человек выходит на сцену, ему стряхивают пыль с ушей. И с ушей, и с костюма.
Конструкция художественного произведения такова, что оно не существует само по себе.
Телогрейка в душе. Поэтому нам и нравятся такие фильмы, как Холодное Лето 53-го, Край.
Зона и Поселение всегда с нами. Внутри.
Как сказал Ломоносов:
– Россия будет прирастать Сибирью. – Поселением, Зоной, Лесом, Полем, Рекой. И символ всего этого:
– Телогрейка. – Телогрейка от… Ей надо было найти место на гербе. Телогрейка от Серпа и Молота. Нет, это не то. Мы до сих пор живем в лесу.
Люблю я лес, люблю, как брата,
А речка с детства мне сестра.
Природа-мать! как ты богата.
Тобой любуюсь я всегда.
Как