Ничего больше не говорил Комер—сан. На его желтом пухленьком лице, глядя на которое не возможно определить возраст (а ведь стар он был) застыла слащавая улыбка. А глазки внимательно следили за мрачным Седобородом.
Тот не ел, не пил. Знал он кому сказал Комер—сан про перемены, оттого и думу думал, изредка лишь взглянет на хозяина и снова в себя уйдет…
Лад ушел с пирушки еще до первых костров. Набив живот всякой всячиной, и запив медовухой, ощутил он вдруг потребность уединиться, дабы пища лучше усвоилась, а ум – разум прояснился. Но не так то просто было выбраться из Посада. Всюду лица знакомые, слова приветливые, чьи – то руки под локоть хватают, чарку подносят. Пока не обошел все кабаки, не увидел всех дружков своих по нелегкому делу дружинному, пока не осталась в кармане рубахи длинной деньга одна, деньга бедная – медная, не добрался он до лесу. А как только в лесу оказался, направился сразу на заимку заветную, где когда—то пацаном несмышленышем играл он в игры про войну.
Заимка та была собственностью мастера кузнечных дел Наковальни Мечплуговича. Когда—то он поставил избу нехитрую возле болота вонючего. В том болоте Наковальня годами железо травил, после чего мечи делал отменные и рало крепкие. Но после появления в Посаде молодцов из ЗАО кузнечное дело, бывшее в руках Наковальни, претерпело существенное изменение. Никто не знает как он сошелся с людьми Мафии. То ли своя нужда заставила кузнеца, то ли мафиозники почувствовали потребность в нем, но случай один до сих пор памятен люду посадскому.
Наковальня был членом совета Посада, и среди стариков, уютно обосновавшихся там, был единственным в ком жила и бурлила сила необыкновенная. Природа на славу одарила удалью его.
Как-то в кабаке зашел у него спор с одни из Мафии. Тут же, как положено, установили заклад победителю и расчистили место в центре. Мафиозник успел нанести Наковальне три удара, больно шустрый оказался, после чего испытал на своей голове силу удара руки кузнеца. В землю так вошел, что пришлось пол разбирать в кабаке, – из толстенных тесаных досок одна голова торчала, а потом еще и из земли выкапывали любезного. Да—а…
Но как бы там ни случилось, язык общий они быстро нашли. Тут же выросли на южной стороне Посада новые кузницы большие. Ветра большую часть года с Севера тянули, вот и поставили кузни новые с юга, чтобы гарь да копоть дышать в Посаде не мешали, так Седобород подсказал.
С тех пор забросил Наковальня свою заимку возле болота. Обветшала она, потолок в два наката порушился от дождей и снегов, стены мхом заросли. Когда набрел на нее юный Лад была она простым холмом, каких в лесу превеликое множество. Стал Лад на ней днями пропадать. Целое лето тайком приводил ее в порядок и к зиме готовил.