У каждого имеются свои внутренние ресурсы интуиции. Добраться до них, научиться их использовать – это задача и общего развития человека, и развития его родительских способностей. Родительскую интуицию обостряет, несомненно, любовь к ребёнку. И ответственность за него – тоже. Скучное представление об ответственности здесь не менее важно, чем возвышенное понятие о любви. Любовь, не наполненная ответственностью, не испытывает потребности в интуиции, ей вполне достаточно смутных подсказок инстинкта. Ответственность, не озарённая любовью, склонна руководствоваться чисто рациональными соображениями. Но когда любовь и ответственность сливаются воедино, в душе открывается дверца, ведущая к творчеству. Здесь уже идёт в ход и голос инстинкта, и рациональные основания, и педагогические премудрости, и добрые советы. Здесь и возникает возможность интуитивного выбора, интуитивного поведения, интуитивного понимания. Здесь начинается подлинное педагогическое искусство.
Не профессионализм, но специализация
Есть такая особая наука – педагогика. Есть профессия педагога, которая требует особого таланта или хотя бы особой предрасположенности, как этого требует любая профессия. А раз так, то не является ли домашнее, внутрисемейное воспитание лишь плохим заменителем профессиональной педагогики? Может быть, удел родителей – оставаться педагогами-кустарями, педагогами-дилетантами? Может быть, они в подавляющем большинстве своём и не в состоянии правильно воспитывать ребёнка?..
Мир семьи, однако, – мир особый. Педагогический профессионализм разворачивается преимущественно в сфере общественного воспитания. Дошкольные учреждения, школьное преподавание, учебно-производственные занятия, специальное обучение – вот где нужно искать профессиональных педагогов. Профессионалов, которые возвращаются домой и превращаются в самых обычных родителей.
В некоторых случаях можно говорить и о профессионализме в семейном воспитании, имея в виду соединение приобретённых знаний с накопленным опытом, но это профессионализм итоговый, а не исходный. Он связан не только с потерей свежести восприятия, с уходом от плодотворной неопытности, но и с тем, что «овладевший родительской профессией» практически лишён возможности ею пользоваться – при наших-то малодетных семьях.
Впрочем, даже если бы перед обычными родителями возник некий «профессиональный семейный воспитатель» (всякое бывает), у них не было бы