Маша тихонько подошла ближе. Тот медленно наклонил голову, будто давно почувствовал, что она уже тут.
– Ты как?
– Пойдёт, – просто ответил он.
Выступление продолжалось своим ходом. Высокая девочка за роялем с немного пугливым взглядом явно старалась не отставать от исполнительницы, шустро перебирая клавиши тонкими пальцами. Бархатный голос продолжал:
– Слышишь, в роще зазвучали
Песни соловья,
Звуки их полны печали,
Молят за меня.
– Вика хорошо аккомпанирует2, – после короткого молчания оценил Паша, глядя на сцену.
– Такой романс грех плохо сыграть, – сказала Маша, и тот слегка улыбнулся.
Она чувствовала, как Паша хотел забыться в этой чудной мелодии, но никак не мог этого сделать. Он почти не шевелился, скрестив руки у груди, и был немногословен, в отличии от «Маленького трио». Эти девочки ещё слишком юны, чтобы понять, какая ответственность лежит на том, кто выступает последним, потому что это – сильная точка, завершающая концерт. К тому же немного уставших зрителей под конец надо оставить в хорошем впечатлении.
– В них понятно всё томленье,
Вся тоска любви,
И наводят умиленье
На душу они.
Вдруг у Паши дрогнула рука.
– По правде говоря, я немного нервничаю, – медленно и глухо произнёс он, заметив её вопросительный взгляд. – Так смешно: подбадривал тут всех, а сам боюсь, не зная чего, – и устремился пустыми глазами куда-то вперёд.
– «Павлик…» – сочувственно прошептала Маша лишь губами.
Она не решалась произнести вслух. Пусть эта вариация имени ей очень нравилась, она никогда его так не называла, даже если очень хотелось – звучало слишком ласково и было в этом нечто сокровенное, что-то личное. Единственные, кто его так называли, наверное, только Нина Викторовна и его семья. Но и промолчать на такое откровение было нельзя – Паша и так редко в жизни говорит о своих страхах.
– Знаешь, это нормально, со всеми бывает – нет ничего плохого, что ты переживаешь, ты ведь не обязан ничего не бояться. Я, когда успокаиваю других ребят, сама трясусь каждый раз – вспомни, какая я перед выступлениями. Ты, наоборот, молодец, что не скрываешь этого, – Маша воспользовалась случаем и аккуратно положила ладонь на его спину. – Тебя здесь никто не будет за это ругать или как-то осуждать. По крайней мере, я никогда точно не буду говорить всякие гадости, даже не думай об этом!
Разговор она специально перевела в шутку, и этим получилось Пашу ввести в ступор:
– А я и не думал.
– Вот и не думай! Молодец!
И они дружно захихикали. Прозвучал финальный куплет:
– Дай же доступ их призванью
Ты душе своей
И на тайное свиданье
Ты приди скорей!
– Ты всегда умела успокаивать. Спасибо, – и добавил скорее