***
Ночью мне не спалось. Я услышала, как в доме, который отдали князю, что-то двигалось, и, выйдя в сени, увидела на пороге его фигуру – тёмную, высокой тенью. В лунном свете его амулет казался живым, кольцо светилось блеклым зеленоватым пламенем. На миг мне почудилось: по коже на его шее расползаются тёмные письмена, как корни по оттаявшей земле.
Князь не заметил меня, склонился на пороге, руки его дрожали чуть заметно – как дрожит денница на ветру перед бурей. Я знала, что он словно ведёт с кем-то спор, внутренний, тяжёлый, словно пытается перебить чужой голос ударом своей немалой воли.
Я вновь услышала шёпот – не его, а чей-то древний, ползучий, вкрадчивый:
«Ты же князь. Ты должен заплатить. Плати за власть лицом, плотью, кровью…»
И я впервые в жизни по-настоящему испугалась – не за себя, а за него, за мальчика, за деревню, за всех людей, которых тьма собирает медленно, плетя свой удушливый круг.
Я легла в сенях, прижав к груди тёплый платок матери и кошачью фигурку-оберег. В ту ночь снилось мне многое: капище рассыпалось в прах, по трещинам в земле выползали тёмные змеевидные тени, Петра уносили прочь, а за ним скользил князь – и всё это под светом холодной, злой луны, застывшей прямо над чащей.
– Не отдавай свой дом страху, – шептала мне мама из сновидения. – Помни: кольцо замкнулось. Но всегда есть путь наружу.
Я проснулась с ощущением, насколько реальным было прошлое: мне никто не простит слабости. Но пока я ещё жива, я могу противостоять этому кругу, как мать, как ведьма, как человек, который не желает становиться частью древнего угощения для чернолесских богов.
Ещё через день мы должны были идти вновь в Чернолесье. Я смотрела, как князь молча перебирает доспехи, как дружинники разговаривают друг с другом, как взрослые жмутся к своим домам в страхе.
И я чувствовала внутри своё новое зерно: боль, тревогу, но и сухое, злое достоинство.
Я больше не пряталась за своей чужостью. Обряд принятия себя начался не на капище – а здесь, среди своих, в самом сердце круга, который я теперь обязана попытаться разорвать.
И в этот миг я впервые взяла князя за руку. Я подошла к нему, словила его взгляд и легко сжала повисшую у тела ладонь Ратибора. Она была холодной, но живой, и во мраке стылого утра – я осмелилась, впервые – ему улыбнуться.
Мы шли встречать наш новый ужас – но уже не втёмную.
И была у меня смутная уверенность: даже если змей кружит свой танец в чужой крови, борьба только начинается.
Глава 6. Обретая союзника
Я не спала почти целую ночь
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив