– А вас?
В конце концов он не обязан знать ее до знакомства. Красавица улыбнулась и, вдруг близко наклонившись к нему, прошептала:
– Хазва. Вам я могу сказать свое настоящее имя.
И тут же прервала общение, повернувшись к спутнику, возлежавшему возле нее справа. О чем-то они заворковали вполголоса. Пришлось слушать, что говорил Халдей. Тот вроде бы был занят с ученым, но говорил так, чтобы слышно было и всем остальным:
– Как измельчали люди! Мне показали здесь строящийся порт, его должны были сдать еще лет десять назад. Храм Соломона, я вам скажу, в объемах был не меньше, а построен, при той технике, всего за семь с половиной лет. Правда, работали на премудрого царя не одни лишь люди, но и духи, умел он впрягать и демонов. Бывало, пригрозит им перстнем, они, дрожа от страха, бегут исполнять.
Гальперин кротко смеялся:
– Складно рассказываете, будто видели.
– А что, может, и видел, – отвечал Халдей. – Я ведь много кое-чего на свете успел повидать. И убедился, что люди всегда и везде одинаковы – думают только о себе, а любовь и друзей считают наградой за свои достоинства.
– Но можно сказать и так, что нигде нельзя купить дружбу за деньги и подкупом добиться любви.
Халдей на это поднял бровь, но ничего не сказал. Он высоко ценил кругозор и познания профессора. Иосиф Гальперин в Санкт-Петербурге учился читать древние еврейские, арамейские и арабские тексты. В Париже занимался семитологией и гебраистикой. В вавилонской и ассирийской клинописи, в египетских иероглифах он разбирался столь же бегло, как обычный человек в ежедневной газете. В Карнеги-Тех изучил технологии древней металлургии, так что теперь безошибочно определял в местных археологических находках происхождение металлов и сплавов. В нью-йоркском музее «Метрополитен» исследовал костюмы и оружие. Поднаторел в ископаемой нумизматике и керамике, древней архитектуре и военном искусстве. И вот такой человек пришел сегодня рассказать о земле, на которую ступили путешественники, и о ее преданиях.
Иосиф переменил положение, подоткнул под себя подушку и, улыбнувшись в бороду, начал негромко, ни к кому особенно не обращаясь. Но именно это заставило всех прекратить смех и всякие разговоры.
– Мне часто приходится выступать перед приезжими – из России, Европы, Америки. Одни считают себя паломниками, другие просто туристами. Разница тут чувствительная, прежде всего в отношении к тому, что видишь и слышишь, а следственно и в восприятии. Я вас пока что мало знаю, а потому назову предварительно странниками.
– Я согласен, – внушительно сказал Халдей. – Все мы на этом свете странники.
– Не исключено, что и на том свете будем тоже. Потому я приветствую ваше желание пройти пешими по пустыне и так ближе узнать нашу страну. Есть ли в мире другая земля, пробуждающая столько дорогих сердцу воспоминаний? Эти слова, между прочим, принадлежат Ивану Алексеевичу Бунину, побывавшему здесь за сто