отъезда, когда мы все помогали Соловейчикам выносить их многочисленные чемоданы. Николай Петрович не изменил традиции и тоже никогда не забывал запереть свою дверь. В моей бедной голове смешалось все подряд: наш подозрительный сосед, еще более подозрительный незнакомец снизу, распахнутые нараспашку некогда запертые двери, таинственная протечка и, наконец, странное поведение полковника. Смешалось и сложилось в некую головоломку, смысла которой я не улавливал, но существование которой было очевидным. Надо было что-то делать и из всех туманных идей единственно разумным показалось мне каноническое «держать и не пущать». Я даже успел подумать, что иные действия властей, следовавших этому принципу, возможно тоже были спровоцированы растерянностью.
– Нет – заявил я милицейским голосом – Никуда вы не войдете без жильца либо без ордера на обыск. Есть у вас такой ордер?.
Жилец снизу смотрел на меня, склонив голову набок, и молчал. Ордера у него явно не было. Молчал он долго, настолько долго, что это молчание начинало становиться зловещим. Причем смотрел он на меня без всякого выражения на лице. Не представляю, как такое вообще возможно. У меня вот на лице, надо полагать, промелькнул целый спектр выражений, от негодования до недоумения. Как бы то ни было, понять суть нашего молчания мне не удавалось. Он мог с равным успехом прикидывать как бы меня половчее придушить или, наоборот, как бы ему побыстрее убежать. Наконец он выбрал последнее и произнес голосом телевизионного диктора:
– Еще раз прошу меня извинить. Видимо произошло досадное недоразумение. Всего доброго.
С этими словами он развернулся и быстрым, но уверенным шагом направился к двери, всей спиной демонстрируя непричастность. Мой возглас: «А как же протечка?», он гордо проигнорировал и через пару мгновений исчез в лестничном пролете. Признаюсь, что после его ухода (или бегства?) я наконец-то вздохнул с облегчением. Теперь стоило бы собраться с мыслями, однако некоторое время это у меня упорно не получалось. Наконец я сообразил осмотреть обе двери: входную и в комнаты Николая Петровича. Никаких следов взлома мне обнаружить не удалось, но и мысль о том, что наш сосед забыл их закрыть, тоже казалась мне дикой: любой человек, хоть немного сталкивавшийся с Николаем Петровичем, не осмелился бы даже допустить, что тот что-либо забыл. Я запер входную дверь и вернулся ко второй распахнутой двери. Запереть ее без ключа я бы все равно не смог и хотел было просто прикрыть, как в голову мне внезапно пришла крамольная мысль. А что если там скрыта неведомая тайна Николая Петровича и у меня появилась уникальная возможность ее выведать? Тут же из хитрого подсознания выползла подсказка: вдруг там действительно протечка? Тогда мой долг это проверить, несмотря на бегство жильца