– Скажите, как вы вели расследование? – спокойно спросил Винченцо. – Вы проверяли получаемую из доносов информацию?
– К чему это?! – воскликнул тот. – Еретик никогда не признается в том, что он еретик! Ведьма никогда не скажет, что совокупляется с чертями! Недоучка из Академии никогда не покажет, как призывает нечисть из другого мира!
– Женщина, которую вы приказали избить на глазах ее семьи, призналась, что относит себя к другому вероисповеданию, – бесстрастно парировал Винченцо, – при этом она никогда никому их не навязывала. Жила себе да жила с семьей своего брата… А вы по доносу какой-то сплетницы приказали нашим солдатам вломиться в ее дом, выволочь ее и при людях избить.
– Она еретичка! Зараза! Язва! Холера, разлагающая нашу Империю!
– Она подданный его величества императора, как ты и я. Она разве служила в армии мятежного Лярэнса и убивала наших солдат?
– Дай ей в руки оружие, она бы…
– Что? Возглавила восстание в Святогавани, свергла бы патриарха и объявила себя королевой Риконны? Вдова бочкаря, брат которой трудится на портовых складах?
Томас неприятно оскалился. Винченцо понаблюдал за ним, играя пером, переставляя его между длинными пальцами.
– Она платит налоги, включая церковную десятину, – сказал Винченцо. – Платит из тех денег, что она унаследовала от своего мужа. Она, я еще раз повторяю, подданная императора, как ты и я. Мы воюем с подданными его величества?
– Сеньор… они все подданные! – бросил Томас. – Каждый клянется быть добрым верующим человеком, а на деле же… на деле козни строит да демонов ублажить пытается!
– То есть ты и я занимаемся тем же?
– Нет, я – нет!
– И я нет. И многие другие этим не занимаются, брат Томас.
Винченцо сперва выпрямился, а затем подался вперед, подперев подбородок двумя ладонями.
– Ты отправил на костер десять человек за неделю, даже не проведя, как следует, следствие, – проговорил сердито он, – еще десятеро остались живы. Потому что вернулся я и выполнил твою работу, как следовало: проверив и сравнив показания свидетелей, изучив их благосостояния и узнав о взаимоотношениях с обвиняемыми, проведя досмотр их домов. Все это за пару дней, брат Томас. За пару дней мне хватило времени убедиться, что вы действуете не по уставу, а по какому-то своему личному разумению… Вы дали волю своим чувствам. Убили десять человек, еще десятерых в итоге запугали и подорвали не без того подорванный авторитет нашей организации. Вы ловили мух, пока над вами до сих пор кружат вороны. Вы нравитесь мне своим пренебрежение ко всему мирскому, но не увлекайтесь. Если я начну чувствовать угрозу Церкви, исходящую от вас, то я расправлюсь с вами. Без костра.
– Сеньор… Я вовсе не!.. Я…
Винченцо терпеливо ждал, что, наконец, вымолвит его подручный, что он смастерит в качестве оправдания из обрывков