Космический дальнобойщик и Пылающая Звезда. Наташа Денисова

идет речь. Но чтобы вот так прямо – нет не говорю. А утром, когда просыпаешься, темно еще… Так вот, так холодно, словно ты на Земле. Кажется, что вот-вот наступит это самое время рассвета и ты озябнешь совсем. Что еще рассказать? Я раньше думала, что когда становится человек взрослым – ему открываются невероятные тайны, он начинает разбираться в механизмах мироустройства… Но почему-то со мной всего этого не происходит. А вообще молчание – худшее из наказаний. Кто только придумал все это – молчать, когда от тебя ждут хотя бы одного какого-то слова. Это эгоистично очень, нечестно. Ведь если разобраться – кому каждый из нас нужен? Небольшой горстке людей, да и то не навсегда, наверное. Я недавно вспомнила, как однажды смотрела в кинотеатре фильм, в зале было всего два человека. Сюжет еще такой сложный, о смерти. И вот зрители постепенно приходили, усаживались на свои места, а середина фильма уже, и к концу даже подходит. И вот когда включили свет – вокруг меня был полный зал. Все ведь рано или поздно придут смотреть это кино, не так ли?

      Второе письмо.

      Сегодня были такой странный день, он прошел настолько незаметно, что, кажется, я только что открыла глаза. А вообще я сбилась со счета, не различаю дни больше. Сплю по четыре часа в сутки, не устаю совсем почему-то. Помнишь ты мне говорил о синем цвете, что его слишком много? Я заменила его на коричневый. А еще я рисую теперь иногда, не только чашки расписываю, в смысле. Вообще зря люди пренебрегают монотонной работой, она развивает способность размышлять над тем, о чем не задумываешься обычно, позволяет погружаться глубоко в себя, видеть самые незначительные изменения собственной души. Так вот, у меня есть идея нарисовать серию картин о Северном Союзе, которая заключала бы в себе противопоставление обычной жизни людей из маленьких поселков и красоты далекого космоса. Дети на крыше ободранной панельной пятиэтажки, любующиеся красными вихрями Юпитера, девушка у закрытого продовольственного магазина, глядящая на неподвижную Туманность Андромеды… Но у меня не хватит мастерства для всего этого, наверное.

      Третье письмо.

      Мы когда разговаривали с тобой последний раз – была гроза. Здесь они не такие, конечно, как на Земле, но ты только вспомни тот шум деревьев, потоки воды, падающие на асфальт. Ты и боишься немного, но, все же, хочется выйти на улицу, стоять под срывающимися вниз листьями, дышать этим влажным холодным воздухом, чувствовать свою слабость в сравнении с дикими необузданными ветрами. Так хочется жить. Я купила недавно в супермаркете на центральном бульваре диск с записями звуков с Земли. Знаешь, мне кажется, что в том, что здесь продают такие редкости, еще и на ветхих носителях, есть какое-то особенное очарование. Вот пишу тебе сейчас и слушаю ночь в Барселоне, город такой в Испании. Ну, ты знаешь, конечно, чего это я.

      Четвертое письмо.

      ***

      один два восемь четыре девять

      психогенную тишину нарушает робот

      что вам нужно чай или кофе

      что вам нужно чай или кофе

      мне необходимо избежать авиакатастрофы

      во внутренней