Отучившись два года в Академии комических путешествий, он кое-что сохранил в своей хрупкой человеческой памяти. Йорген знал, что залатать образовавшееся отверстие можно лишь металлом, из которого сделали небесное судно – германием. Но где достать его в непроглядном, будто терпкая южная ночь, космосе?
Йорген вспомнил, что среди старых роботов, которых он должен доставить на станцию, есть экспериментальная модель – KJ-244. В производстве таких машин как раз и использовался необходимый ему металл. С едва заметным воодушевлением он вошёл в грузовой отсек и отыскал нужную коробку. Одна из особенностей роботов этой серии заключалась в том, что их было не так-то просто разобрать. Необходимо было включить пусковой механизм и произнести определённый набор команд, которые давали доступ к внутренностям машины. Робота задумывали для выполнения элементарных функций на заводах, однако техника безопасности предусматривала, чтобы доступ к нему имел ограниченный круг лиц, ведь теоретически, любой школьник, зная нужную последовательность команд, мог «перепаять» все внутри так, что это механическое существо было бы непригодным для выполнения своих обязанностей на производстве.
Йорген задумчиво покрутил в руках вакуумную отвертку и нажал на кнопку пуска. Внутри робота что-то застрекотало, словно там жила колония электрических сверчков.
«Я… Я Пылающая Звезда. Я счастлив, что мы встретились снова! Здесь все совсем иначе, где снег?», – произнёс старый робот своим механическим, похожим на граммофонную запись со словами русского поэта Маяковского, голосом.
«Какая ещё Пылающая Звезда? Ты совсем свихнулся, железяка пыльная? Ты просто машина. Будь ты звездой – для начала ты бы меня расплавил», – с насмешкой произнёс человек.
⁃ Я не понимаю, о чем ты, Йорген. Я не хочу тебя плавить.
⁃ Да неужели?! Какая честь! Откуда ты имя-то мое знаешь, полоумный робот?
⁃ Я запомнил его в прошлый раз, когда мы виделись. Ты изменился с тех пор, но, кажется, это произошло очень быстро. Вероятней всего, у меня сбились временные настройки, или мы находимся на планете, где годы проходят за минуту. В таком случае, тебе нужно срочно бежать отсюда, иначе ты очень быстро умрешь, ты не такой прочный, как я.
Йорген стал вспоминать о том, где мог иметь дело с подобными машинами, и понял, что робот говорит об истории двадцатилетней давности – обучаясь в академии, вместо стандартного набора программ он загрузил в позитронный мозг одного из тогда ещё новеньких KJ-244 тексты художественной литературы всех народов мира с момента появления языка. Однокурсники чуть не умерли со смеху, когда машина заговорила верлибрами. Робота признали испорченным и забраковали, а Йоргену сделали строгий выговор.
«Неужели это он? Та самая груда металла, из-за которой мне так влетело?», – думал дальнобойщик.
Вязкую, похожую на абрикосовое варенье, тишину нарушил